Мечта о вечной молодости — удел каждой женщины. Тем более желанна она если ты красива, богата, удачлива, а к ногам твоим склоняются все именитейшие вельможи Европы. Путь этой мечты усеян останками некогда первых мировых красавиц и простых горожанок, их разбитыми судьбами, искалеченными жизнями близких, бесчисленным количеством невинных жертв…
Тем хуже если жажда вечной молодости поселяется в сердце всемогущественной. Ведь в ее арсенале есть казалось бы все, что помогает осуществить любое желание — золото, власть, беспощадность и неисчерпаемая энергия на долгом пути к цели. И хотя не все подвластно человеческой воле, о горе тому, кто встанет на пути или будет частью задуманного.
Кременец. Новая властительница замка — все еще прекрасная в свои сорок два — великая княгиня литовская и королева польская Бона Сфорца д’Арагона. Приток средств, экономическое процветание, увеличение земельных наделов, блестящие перспективы для дальнейшей судьбы города. Однако все имеет свою цену, и, порой, эта цена превышает все получаемые земные блага.
До сих пор кременецкая молва с затаенным ужасом говорит о былых зверствах королевы в погоне за ускользающей молодостью. Башня Кременецкого замка. Невинная девушка под надежной охраной поднимается на ее верхний ярус. Ее ничего не подозревающую сильные руки толкают сквозь зияющую пропасть дверей в темноту. Крик и мучительная смерть на острых иглах решетки перекрытия, а в низу под алым дождем некогда одна из прекраснейших женщин Европы – Бона Сфорца.
Более трехсот жертв, трехсот безвременно оборвавшихся на заре своей молодой жизни под неумолимой рукой той, у которой было все, кроме неисполнимого желания; той, у которой слепая жажда неосуществимого затмила разум и сердце, превратив их в камень.
Быль это или не быль теперь уже никто не скажет, даже каменные свидетели — замковые башни канули в Лету под безжалостной рукой армий полководцев, преследовавших свои личные цели. Лишь руины некогда прекрасного Кременецкого замка может быть еще хранят последние прикосновения обреченных на смерть, да трава под ногами — горькие слезы их близких.