В те давние времена, когда на планете вовсю бушевали греко-персидские войны, азовское и черноморское побережья были объектом пристального внимания исследователей-географов Эллады в качестве новых земель колонизации, которую сдерживали лишь воинственные властители этих земель — кочевые племена скифов.
Великолепная, богатая растительностью и дичью природа, не смотря на опасность встречи с их властителями, манили греческих исследователей все дальше и дальше в глубь этих загадочных земель. Сам «отец истории» Геродот оставил о своем путешествии в Скифию немало заметок с детальным описанием ее чудес, одним из которых была священная роща Гилея в низовьях Борисфена (Днепра).
Извечная российская “благодарность” плетью и тюрьмой всем непокорным, не смотря на чины, заслуги и звания… Самый страшный сон имперцев во главе с царем Пером — несокрушимый украинский дух… И полковник Даниил Апостол как один из подписантов Коломацких петиций от 1723 года с просьбой о возврате государственных прав Украине. Наказание не заставило себя ждать — два года (вплоть до смерти тирана) узником в Петропавловской крепости и год под арестом в Петербурге.
Но годы заточения не смогли сломать казацкую волю, и прошение от новоизбранного гетмана Даниила Апостола с просьбой о возобновлении действия Мартовских статей 1654 года, легло перед Петром II в день его коронации. Вот только российское правительство как всегда при своей слабости на международной арене (над страной нависла реальная угроза новой войны с Турцией) ужесточило внутреннюю политику и значительно ущемило автономию и право на самоопределение Левобережной Украины.
Белоснежная жемчужина в самом сердце древнего города Льва, сквозь стены которой как живые проступают библейские сюжеты вырезанные рукой мастера из неподатливого камня. Ими восхищенно ходят любоваться жители всей округи от мала до велика, создавая перед часовней самое настоящее столпотворение. Вот только, несмотря на давнее окончание блистательно выполненной работы и народное признание, стоит она запертая на все замки — нет благословения от католической церкви в большую жизнь.
А все дело в том, что изящная будущая родовая усыпальница Боимов пристроенная к Латинскому кафедральному собору , как гласит молва, вызвала лютую зависть у католического епископа, который строил здесь же часовню для себя, да только средства ему не позволяли соперничать с шедевром архитектурного зодчества у юго-восточной стены. Вот и решил его католическое преосвященство оттянуть час триумфа соперника любыми доступными средствами, из которых в его распоряжении было лишь совершение обряда освящение храма.
Есть на Днепре один из осколков тех знаменитых Днепровских порогов, которые веками охраняли водный путь к сердцу украинских земель. Сейчас он спрятан в объятьях своих сотоварищей, входя в сальную группу Три столба, как живое воплощение легенды о десятом подвиге Геракла, и рассматривается историческими экспертами исключительно с научной точки зрения в качестве стоянки среднестоговой культуры эпохи энеолита, но когда-то…
Давным-давно через его ворота летали быстроходные казацкие чайки, а над Хортицей курился дым дозорных костров, говорят, ради забавы в самые жаркие летние дни, когда вода в Днепре практически закипала под обжигающими солнечными лучами, в круглом углублении на вершине Средней скалы казаки варили свой незамысловатый обед, чтобы потом, соревнуясь в ловкости, кормить друг друга вкусными галушками из полутораметровых ложек, наклоняясь через этот природный казан. Давно канули в лету те времена, а углубление то до сих пор некоторые зовут Запорожской миской.
1913-й год. Пароход Одесса – Никополь, на котором восемнадцатилетний Лазарь Иосифович Вайсбейн (или попросту Ледя) улепетывает от кровавой расправы грозного одесского пристава, у которого “был пистолет и шашка, да и роста он был огромадного”, за роман с женой-красавицей представителя власти манекенщицей Лолой 25 лет от роду (хотя изначально юноша не думал ехать так далеко — ему хватило бы и Херсона, да ангажемент не сложился). И случайный взгляд на попутчицу, презрительно сморщившую носик при взгляде на него.
Далее был путь по узкоколейке до богатого Александровска, комната в одном из самых респектабельных доходных домов города и работа в театре Азамат-Рудзевича. Пламя страсти к одесской итальянке угасло с намотанными на колеса паровоза километрами, потонуло в бурных днепровских водах. Молодая душа металась в поисках новой любви.