Исключительно украинский персонаж, которому нет аналогов в мировой мифологии. У него много имен (дед, ночник, гай), а исследователи даже усматриваю его связь с чугами (сторожевые казацкие башни). Он как дух ветра играет на свирели и танцует, не смотря на свой почтенный возраст так, что у его простых смертных партнеров не выдерживает обувь. Он защищает и оберегает, учит и ободряет – дух леса и гор Чугайстер.
Он так стар, что не выговаривает много звуков. Его седая борода и густая шевелюра, из под которой иногда проступают рога, падают на могучие плечи, а высокий рост позволяет достать с матицы специально для него приготовленный банош (кукурузная каша). Его нечеловеческая сила – такая же легенда как он сам, но она является необходимостью для того, кто выбрал своим призванием защиту лесорубов, пастухов и охотников от соблазна мавок. В благодарность за это люди, памятуя о беззубости старика, оставляют для него в лесах и горах бануш или кулешу, и если по возвращении не находят еды – радуются, ибо это значит, что истребитель прелестниц приходил и сделал свое дело.
Про ужасы советского геноцида украинского народа 1932 – 1933 годов, в котором по приблизительным оценкам историков погибло до десяти миллионов людей, знает весь мир. Но “Закон о трех колосках” был лишь одной стороной операции по фактическому уничтожению самого непокорного из “братских” народов пятнадцати республик, были еще торгсины (торговля с иностранцами), о которых мало кто помнит, а потому нивелируют эту составляющую…
Появилась эта контора в 1930-ом, но до Украины новое веяние докатилось аккурат к январю 1932 года (официальное постановление экономического совета при совете народных комиссаров УССР от 29 июням 1932 года), когда начался разрабатываться план искусственного голодомора для уничтожения украинцев и заселения их опустевших домов выходцами из средней полосы Московии для ассимиляции и разбавления бунтарской крови непокорной нации, которую так и не смог сломить предшествующий имперский режим.
Он родился в семье духовных служителей (два его деда были священиками, а отец – профессором Киевской духовной семинарии), с детства окруженный христианскими принципами смирения и добродетели, он всю жизнь противопоставлял себя Богу, играя на стороне его противника в сиятельных лучах гордыни.
На долю Михаил Булгакова выпало немало испытаний от так рьяно им поддерживаемых красных советов: обвинения в “литературном белогвардействе”, изъятие его пьес из репертуаров всех театров страны советов, невозможность печататься, лишения абсолютно любых средств к существованию, не смотря на попытки наняться хотя бы дворником. Это почти довело его до самоубийства, на случай чего в кармане всегда был припасен револьвер.
Его возраст по разным оценкам достигает семисот лет, а может и больше, что номинально делает его свидетелем фактически всей истории Правобережной Украины практически после татаро-монгольского нашествия 1240 года. За одно это нация должна хранить его как священную реликвию своей истории, хоть на его могучем стволе ныне осталась лишь одна живая ветка “благодаря” стараниям советских индустриализаторов, поднявшим уровень в Днепре строительством Днепро ГЭС.
Кончно за такой длительный период некогда роскошную крону запорожского дуба надежно оплел кокон муара народных легенд, домыслов и пророчеств, из которых сейчас за давностью лет и не вычленишь крупицы фактов, но это ему лишь придает дополнительный шарм в глазах заезжих туристов и прихожан местной церкви.
Об образованности и аристократизме украинского казачества в Европе ходили легенды – дипломаты-воины знали по несколько иностранных языков, были посвящены во все тонкости европейской политики и этикета, которые соблюдали с педантичной пунктуальностью во время официальных встреч. При обдумывании своих дел, по оценке иностранных дипломатов, они всегда имели в виду всеобщее благо, за что посол императора Рудольфа II в Запорожской Сечи Эрих Лясота в 1594 году называет их в своей докладной записке “европейскими рыцарями”.
При этом казачья республика, где взгляды выказывались свободно и лучшее мнение оппонента принималось без сопротивления, рождая в споре бриллиант истины, могла бы сравняться по своей славой со Спартанской по уровню организованности, демократии и культуре, если бы не одно но (по мнению посла Венеции А. Вемина “Relazione dell origine del costumi dei Cosacchi”, 1650 год), которым была любовь к зеленому змию.
Вопрос даты появления футбола на украинских просторах во все времена стоял среди болельщиков довольно остро, тем более что Великий Хронос постарался за бурный ХХ век внести в него как можно больше сумятицы. Фанаты ведут бесконечный спор за честь для их команды считаться первооткрывателями, в котором с каждым годом появляются новые факты и свидетельства, мнения и оценки, но до победы еще так далеко. И при этом не определен ответ на вопрос, что считать первым событием футбола – матч или создание команды?
Вот например Черноморская жемчужина имеет все основания претендовать на звание первооткрывательницы – летопись ее футбола согласно данным бывшего футболиста-историка Бориса Галинского начинается в 1878-ом с создания Одесского британского атлетического клуба (ОБАК), а документально подтвержденная – с 23 января 1887 года и найденной заметки в “Одесском вестнике” о матче по “foot-boll” на площади за Чумной горой, который организовывали члены местной английской колонии (без указания, что он первый).
Перемышльское дарование, получившее высшее образование в Вене и Риме, работавшее в Будапеште с профессорами – он мог бы работать в признанных столицах европейского искусства, но любовью всей его жизни оставался Львов.
А началось все для юноши из бедной перемышльской греко-католической семьи с вырезания рам для картин в мастерской местного мастера. Так бы и остался Петр Войтович нереализованным талантом, если бы не счастливое поступление в ученики самого Леонарда Маркони в двадцатилетнем возрасте и встреча с городом своей мечты. В мастерской был дорогостоящий мрамор и всесторонняя помощь от учителя, который к тому же помог будущему великому скульптору выехать на учебу в Вену по стипендии князя Ежи Чарторыйского.