Трижды рожденная алупкинская жемчужина — дворец графа Воронцова. Сколько сердец пленила она, сколько бессонных ночей грезилась в трепещущем лунном свете, скольких заставила стать хоть чуточку лучше. Но этого могло бы и не быть…
1941 год. Немецкие войска на подступах к Крыму. Товарищем Сталином отдан приказ «Врагу ничего не оставлять!» Руководством НКВД принято решение о подрыве Воронцовского дворца вместе с ценностями. На его защиту против всего партийного аппарата страны советов выступает один человек — хранитель музея Степан Григорьевич Щеколдин. Ему при помощи солдат истребительного батальона, квартировавшего в Шуваловском корпусе, удалось выдворить с территории дворца уже подъехавшую машину со взрывчаткой.
В период немецкой оккупации (1941 — 1945) директор музея продолжает выполнять свою работу, ревностно охраняя вверенное ему государственное имущество. Среди немецких солдат, для которых в Алупкинском дворце проводились экскурсии, даже бытовала шутка «к этому русскому без сменной обуви не вошел бы сам фюрер».
Но ход войны переломлен. 1944 год. Наступают войска Красной армии. На этот раз Воронцовский дворцовый комплекс под ударом немецкого командования. Но и здесь самоотверженное, даже под угрозой расстрела, вмешательство Степан Григорьевич Щеколдин второй раз за три года спасло дворец, правда значительная часть коллекции была увезена в Германию.
«Благодарность» советского правительства не заставила себя ждать — 10 лет тюрьмы за сотрудничество с оккупантами, отступать с которыми, кстати сказать, Степан Григорьевич отказался, ведь он не чувствовал себя виноватым.
И даже не смотря на всю неблагодарность страны советов, даже после освобождения из лагеря, он неустанно пекся о своем любимом детище в Алупке, по крупицам собирая вывезенную немецкими войсками коллекцию.