Он родился полтавчанином, а умер уроженцем Луцка, прожив двадцать лет после своей фактической смерти — человек будущего, человек загадка, история жизни которого – гремучий коктейль из запутанных фактов и выдумок. Такие неординарно-одаренные личности, упрямо шагающие впереди своего времени, сами по себе превращаются в яркую легенду, а привкус тайны превращает их в сверхновую, становящуюся центром тяготения маленькой вселенной. И хотя на надгробии стоит имя Юрий Кондратюк, родился он Александром Шаргеем — украинский ученый, изобретатель, основоположник теории космонавтики и ракетостроения.
Студенческое дитя, что в Полтавских епархиальных сведениях обозначено как сын Гната Бенедиктовича Шаргея и его законной супруги Людмилы Львовны в девичестве баронессы Шлипенбах, рожденный 9 июля 1897 и крещен Александром 28 июля того же года. Судьбу рано осиротевшего мальчика (мать умерла в больнице для душевнобольных, когда он был еще совсем малышом, отец — в 1910-ом) фактически определили две женщины и неродный дед: полтавская бабушка Екатерина Кирилловна, ее второй муж Яким Никитович Даценко и мачеха, Елена Кареева.
Странно, его фамилия, казалось бы, предвещала ему умелое обращение с раскаленным металлом меж молотом и наковальней… но кровь предков, видимо, накопив за столетие мудрость вселенной, трансформировала его способности в более творческое и мирное русло, подарив несомненный огромную украинскую душу, музыкальный талант и хорошие способности к изготовлению бандур. Олекса Коваль – украинский националист, альтруист, библиофил, историк, кобзарь и бандурист.
Детство в уютном днепровском Подгорном, отцовская плотничная наука, юношеский подработок в одной из многочисленных немецких колоний украинского Левобережья, рабочее дело на Екатеринославском металлургическом, пионервожатво… все это было лишь призрачным антуражем к настоящему призванию его жизни — бандуры и кобзарства, недаром же судьба ему подарила шанс учиться у самого Феодосия Часныка.
Рождение в Харькове, украинской столице образования и прогрессивного социально-общественного мнения, пожалуй, сыграло в судьбе Левка Ковалева не последнюю роль. Он со студенческой скамьи Киевского коммерческого представлял собой ту фигуру, которую Иван Майстренко, позже охарактеризует как профессионального революционера-борьбиста, а позже упорного ученого-эксперементатора.
При наличии врожденных разносторонних талантов: математических, логических, художественных… именно ораторский помноженный на активную гражданскую позицию сыграли в жизни Левко ключевую роль, когда он в свои девятнадцать становится одним из основателей Украинской партии социалистов-революционеров (УПСР), а уже через четыре года – членом ее Центрального комитета, что обеспечило двадцатичетырехлетнему юноше место в украинской Центральной Раде. Позже он примкнул к радикальному крылу УПСР, известному как «борьбисты». Однако тяготение к левачеству, как показала его дальнейшая судьба, сыграло с Коваливым плохую шутку.
Казалось бы, рождение в поповской семье, окончание Черниговской духовной семинарии… ему самая дорога к вершинам церковной иерархии, которые ему пророчили преподавателями. Но ведь нет, Александр Кистяковский избрал для себя совершенно другой путь, полный, согласно его же собственному утверждению, огромного «труда, неприятностей и болезней», который не был ни легким, ни в безопасном, учитывая московско-царскую оккупацию Украины.
Юриспруденция, тем более защита прав украинцев во все времена была хлопотным, опасным и совершенно неблагодарным делом. Но Александр знал на что шел — Киевский университет и удачно преодоленный курс практических наук в двадцать четыре года открыли ему путь в столицу оккупационного режима, где он с единомышленниками, Шевченко, Кулишом, Костомаровым, которых царизм временно реабилитировал для собственной безопасности, возглавил украинское движение, в том числе выполняя функции заместителя редактора журнала «Основа».
Гений физики, на десятилетие опередивший свое время. Немногим, как ему, удалось за столь короткое отведенное на земле время вписать свое имя золотыми буквами в анналы мировой науки. Он яркой кометой промелькнул на небосводе отечественной физики, оставив после себя яркий шлейф огромного наследия, который стал основой для открытия закона ракетодинамики и создания современных реактивных самолетов. Николай Кибальчик, самый младший отпрыск сербско-украинской семьи.
Он родился с неугомонным духом познания и обостренным чувством социальной справедливости, недаром подростком ему хватило моральной силы пойти против воли отца-священника и бросить Черниговскую духовную семинарию (видимо гены деда-бунтаря взяли верх над здоровым смыслом пассивным бытия серых масс). И недаром – жажда знаний и настойчивость обеспечили Николаю Серебряную медаль Новгород-Северской гимназии по окончании полного курса.
Простой сельский паренек с Хмельнитчины, едва не ставший первым лицом Украины. Талантливый инженер железнодорожного транспорта. Амбициозный карьерист, который в должности министра транспорта начал модернизацию Укрзализныци. И вместе с тем топ-коррупционер с огромным поместьем на берегу искусственного пруда и Майбахом явно куплеными не на министерскую зарплату. Ушедший, оставив после себя загадку своей смерти. Георгий Кирпа – инженер, политик.
Видимо рядовой юноша из хмельницкой Клубинки, приехавший со школьным аттестатом на руках поступать в Харьковский институт железнодорожного транспорта, и мечтать не мог, что когда-то его личность всерьез будут рассматривать как претендента на первое кресло страны, а имя войдет в новейшую историю Украины.
Его увитую многочисленными лаврами от самого почетного «Отца украинской прозы» до многих-многих с добавлением уважаемых «первый» или «основатель» (Харьковского профессионального театра, журнала «Украинский Вестник», альманаха «Молодык»…) фигура в истории украинской литературы является монументальной . И при всех этих регалиях, чинах и званиях, за ней проступает обычная человеческая судьба с ее взлетами и падениями, радостями и печалями. Григорий Квитка-Основьяненко, литератор, общественный деятель, украинец.
Муза, видимо, постоянно отдыхала на колыбели второго сына коллежского советника из древнего казацкого рода Квиток, но так и не смогла уберечь малышей от нерадивой няньки, которая сорвала малышу ячмень на глазу, в результате чего ребенка не только осыпала «золотуха», а и на несколько лет он потерял зрение (со временем восстановился). Это просто не могло не сказаться на характере Гриця — он «закрылся», стал уязвимым и психологически, и физически, а единственной отрадой стали книги, которые он буквально глотал, да домашние театральные постановки.
Официальный невежда (ведь не получил даже полного среднего образования), который вошел в историю украинской литературы, как выдающийся популяризатор казацкого времени, видимо, гены предков через поколения и века во всю силу подали свой голос крови, чтобы накануне судьбоносных для Украины событий напомнить о ее блестящем военном прошлом. Профессиональный железнодорожный инспектор, талантливый мастер простого украинского слова, историк по призванию, а не профессии – Адриан Кащенко.
Самый младший из пяти сыновей потомка древнего рода запорожцев Кащенко времен расцвета Сечи, рожденный в родовом Веселом на Днепровщине во времена исторического затишья перед бурей Адриан с детства во всем подражал самому близкому по возрасту, старшему Николаю, хотя кое-что не очень-то и выходило, как например с образованием – брат имел множество научных степеней и званий (помимо прочего он был основателем Киевского ботсада), в то время как у младшего с учебой сразу не задалось – он даже не закончил третий класс Катиринославской городской классической гимназии.
Он в третьем поколении был украинцем, хотя по деду происходил из гордого грузинского княжеского рода Кавалеридзе, который был закрепощен и вывезен с родной земли в первой половине XIX века российским генералом Алданским после подавления антимосковского восстания Шамиля. Но кровь – не водица, вся накопленная поколениями и поколениями предков сила духа всегда живет в их потомках, а вместе с ними талант и неутомимая жажда жизни, или как говорил сам Иван Кавалеридзе: «Осел в 16 лет – старый, а орел и в 100 лет молодой». Именно поэтому весь его долгий путь — это прекрасная ода жизни, несмотря на все испытания судьбы.
Рождение в сумской Новопетровке, детство на живописной Полтавщине… красота украинской природы рано пробудили в мальчишке талант к творчеству лепки, в результате чего на свет появилась целая коллекция диковинных зверушок и людей. К счастью в нужный момент рядом с Иваном оказался его дядя, художник Сергей Мазараки, уловивший в парнишке божью искру и забравший его с собой в Киев. Логичным продолжением среднего образования для юноши стало столичное художественное училище, законченное им в 1909 году в студиях украинского скульптора Федира Балавенского, ему в то время едва исполнилось двадцать два.
Гремучий коктейль немецко-украинской крови, подаривший миру немало неординарных личностей, в лице Михаила Йогансена он стал настоящим литературным взрывом, потому как мало найдется столько многосторонних авторов, творчество которых в разных жанрах было бы столь успешным. Он украинский поэт и прозаик, юморист и лирик, философ и прагматик с многочисленными работами сценариста, переводчика, литературного критика. Его история как две капли воды совпадает с сотнями и сотнями, которые вместе составляют собой чорную реку «Расстрелянным возрождением».
Дальнее немецкое остзейское происхождение деда по отцу, но казацкой родословной родной матери Анны Федировны из Крамаревских оказалось вполне достаточно, чтобы всю жизнь младший Йогансен считал себя украинцем. Детство в учительской семье, Третья мужская гимназия, Харьковский университет.
Красноречие и литературный талант, они либо дарованы от природы, либо нет. И ничего с этим не попишешь. Вот только человек, на то и наделенный разумом и душой, чтобы самому решать во благо использовать свой дар, избрав сложный и трудный путь правды вопреки всему, или служить злу в его земном материальном воплощении. Второй путь всегда на первый взгляд гораздо проще и выгоднее, и Андрей Бабюк, более известный под литературным псевдонимом Мирослав Ирчан, избрал именно его.
Рождение в буковинской Коломые австро-венгерского образца 1896года, окончание Львовской духовной семинарии, военная служба в хорунжем звании в рядах Сечевых Стрельцов, редакторство газеты «Стрелец» и… в феврале 1920-ого предательство Украины и переход на сторону московских оккупантов под их красные флаги.
Активный поборник собственной украинской православной церкви под покровительством Вселенского патриархата и противник униатства, ректор и первый преподаватель латыни Львовской братской школы, основатель и первый глава Киевского братства, митрополит Руси-Украины, духовный наставник Петра Могилы… его регалий и почетных званий, как признание выдающихся заслуг перед украинским православием и не счесть, не зря же признан отечественной церковью святым. Иов Борецкий всю жизнь возложил на служение интересам своей страны в сложившихся обстоятельствах господства Ричи Посполитой, полностью оправдав свою фамилию.
Родившийся в семье мелкого украинского шляхтича в галицких Бирчах Русского воеводства образца 1660 года, он получил блестящее, как в то время образование во Львовской братской школе и Острожской академии, Краковском университете… Неудивительно, что в свои сорок четыре он возвращается в свою львовскую Альма-матер в качестве первого в истории заведения дидаскалом латыни (также преподавал греческий и польский) с должностным окладом в десять злотых.
Он тот, благодаря которому на свет родилась украинская современная популярная музыка, следствием чего в том числе можно считать начало возрождения украинского национального сознания и культуры в целом после десятилетий забытья. Тем более весомо значение вклада Владимира Ивасюка, что поднять волну патриотизма и интереса к национальной культуре, он смог в условиях московской советской оккупации образца 1970-х, и именно за это он и заплатил самую высокую цену — свою ЖИЗНЬ.
Рождением в послевоенном 1949-ом в буковино-запорожской учительской семье Михаила и Софии Ивасюков ему сама судьба подарила уникальный шанс вобрать в себя еще с младых ногтей всю пестро-прекрасную и волшебно-красочную украинскую культу во всем богатстве разнообразия ее оттенков. Ведь и отец, писатель, литературовед, фольклорист, и забота матери окружили маленького Владимира тем прекрасным миром украинства, который однажды пленив душу, не отпускает ее до самого конца.
Высокие античные стандарты с их четкостью мысли, совершенством форм и воспевания общечеловеческих ценностей – вот те принципы, которые собрали вокруг Николая Зерова круг литературных единомышленников, которые стали первыми украинскими неоклассиками. Он стал тем вдохновителем, который заставил естественный талант превратиться в настоящий бриллиант профессионального мастерства, чье творчество живет во веки.
Его подарила Украине богатая талантами Полтавщина образца 1890 года. Родительская школа в родных Зинковцах, где уровень образования был на значительно более высоком уровне, чем обычного провинциального, а его отец, Константин Ираклиевич — не рядовым педагогом, если с ее парт тогда, кроме Николая, вышли такие выдающиеся украинские имена, как Остап Вишня, Михаил Тарханов, Сергей Пидгаецкий. Ахтырская шестилетка, стены которой дали стране Сергея Миротворцева, Михаила Рудинского, Бориса Антоненко-Давыдовича. Харьковский истфак, который он закончил перед началом самых судьбоносных для Украины событий начала ХХ века.
Украинская кровь через поколения, и поколения не дает в душе вытравить то благородство, мужество, верность, достоинство и честь, которые тысячелетиями взращивали в своих сыновьях славяне. Даже несмотря на то, что какое-то время предки жили среди андрофагов-людоедов среди мокшанских болот. Да, Роману Миротворцеву, не посчасливилось родиться на московии, так далеко от родины своих предков, но жизнь эту ошибку исправила, шаг за шагом приближая его к родной по духу и крови Украине.
Дебри замасковщины, село затеряно где-то на Тверщине. Многодетная семья священника Сорогожского кладбища. Духовная семинария. Питерский филологический со специализацией «древние языки». И первая работа по специальности в Воронежской гимназии, куда двадцатишестилетним Роман был назначен преподавать латынь 3 июня 1873 года.
Его герб из четырех славных благородных славянских родов (польский Белый орел, белорусская Погоня, украинский Георгий-Победитель и литовский Лев), как голос из прошлого к потомкам с пророчеством о непобедимости силы их единства против любых врагов с востока иль запада, всю пророческую глубину мудрости которого украинцам доведется познать на собственном горьком опыте лишь через три с половиной века после смерти его владельца, гетмана Украины, мудрого дипломата, эффективного менеджера, талантливого военного стратега, прародителя украинской разведки Ивана Выговского.
Овруччина начала XVII века, высокообразованная благородная семья Выговских в родстве чуть ли не с половиной аристократов Украины и Речи Посполитой, отец-сооснователь Киево-Могилянки, плюс родившийся в 1608-ом первенец в полной мере вобрал в себя все военно-политические таланты своих предков отпечатленные веками в генах крови – при таких исходных данных после полученного образования в созданном отцом братском коллегиуме (окончил в 1635-ом) ему самый путь был в большую политику.
Сын приходского священника, ему бы самая дорога была в духовенство, что гарантировало на всю жизнь наперед кусок хлеба с маслом, а к нему большой дом, многочисленное семейство, устоявшийся богатый быт… – и все это без особого труда. Но украинская благородная кровь Берлинских во всех детях отца Федора из сумской Новой Слободы взяла верх над мирским меркантилизмом, они все не без отцовского влияния избрали собственный тернистый путь в вечность, которую дают только пожелтевшие страницы летописей. Кто бы мог подумать, что из этих пяти сельских мальчишек выйдут известные ученые, преподаватели, врачи, певцы… и Максим занял достойное место среди своих одаренных судьбой каждый своим особым талантом братьев.
Высшее образование в Киево-Могилянке (интересно, что отец-священник настоял на не посещении богословских классов) открывало перед двадцати двухлетним юношей широкое пространство жизненных возможностей, которыми он не замедлил воспользоваться — преподавание в Главном народном училище (впоследствии Первой києвской мужской гимназии) и Духовной академии открыло ему возможность передавать мудрость веков следующим поколениям, а жизнь в столице — двери древних киевских архивов и книгохранилищ, большая часть которых в конце XVIII века принадлежала церковной епархии. Именно эти призвания помножены на любознательность, основательность и педантизм вписали золотыми буквами имя Максима Федоровича в украинскую историю.
В чей больной фантазии период правления Хрущева проассоциировался з «оттепелью»? Его попытка сделать виновным единолично ответственным за все десятки миллионов жертв предыдущих десятилетий существования советского союза своего предшественника, Сталина — было ничем иным, нежели попытка защитить саму систему существования тоталитарного режима московских палачей, переносом ответственность с миллионов организаторов-исполнителей-приспешников тех преступных действий на уже мертвого вождя. Была ли при Хрущеве ликвидирована система концентрационных лагерей (ГУЛАГ)? – ответ: НЕТ! Перестали ли прекратились преследования по политическим мотивам? – НЕТ! Перестали ли применяться к инакомыслящим карательные меры вплоть до убийства – тоже НЕТ! Лучшая демонстрация той «оттепели» – судьба одного из ведущих советских генералов времен Второй мировой, основателя кафедры военной кибернетики при Военной академии, Петра Григоренко.
Фактически вся его сознательная жизнь пришлась на годы московской оккупации Украины под красными флагами, ведь мальчику было всего тринадцать, когда на его родном украинском Приазовье силой была установлена диктатура пролетариата. Юношеский максимализм в борьбе за эфемерное «всеобщее благо» (популистский лозунг нещадно эксплуатируемый красным люмпеном в собственных корыстных целях), и он, вчерашний обычный сельский паренек, активно помогает установлению диктатуры пролетариата, основав в своей Борисовке коммунистическую ячейку, в двадцать вступив в ряды партии, окончив на московии военно-политическую академию…
Рождение в великокняжеском доме, где отец сам владыка всея Руси-Украины, матушка – принцесса, а дедами-бабами приходятся византийские император с императрицей, шведский король да легендарный князь Ярослав Мудрый. Неудивительно, что в качестве династической партии для нее был избран царевич и один из главных претендентов на византийскую корону — казалось бы, жизнь Янке Всеволодовне рода Рюрика предвещала лишь счастье и благополучие в тихой неге великосветского двора.
Но не Судьба — своенравная дама, и у нее на человека всегда свои планы. Янка вместе с матушкой уже отправилась к своему жениху в далекую Византию, но учитывая угрозу этого брака для Никифора Вотаниата, насильно захватившего Царгородский престол, Констанция Дуку в срочном порядке в 1078-ом силой постригли в монахи и сослали на Принцев острова. Поэтому путь тот получился для княжны «пустым».
При жизни свет увидела всего одна его книга, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы имя Михаил Драй-Хмара навсегда вошло в анналы украинской литературы эпохи неоклассицизма. Просто ему не посчастливилось творить в те времена, когда родная земля в очередной раз оказалась под московской оккупацией, да и еще под знаменами бешеного красного люмпена, когда проявления какой-либо националистической мысли, как и образованность в целом, были переданы жесточайшему остракизму под видом «буржуазного пережитка», ведь литературное творчество, тем более высокая поэзия, для невежд всегда находилась за пределом понимания, а потому вызывали свирепое отторжение.
Миша родился поцелованный музами в казацкой семье Драй-Брагинцов. Настойчивый, усердный, вдохновенный… и немного наивный он смотрел на мир широко открытыми глазами, с детской жаждой познания поглощая новые знания. Золотоношевская школа, Черкасская гимназия, Киевская коллегия Галагана, историко-филологический Киевского универа.
Всю жизнь его восхищала и вела лишь любовь к волшебному, мелодичному, прекрасному, выразительному… украинскому слову, все остальное всегда оставалось вторичным, даже его подпись на Брест-Литовском мирном соглашении об окончании Первой мировой войны. Но именно за этот великий дар, работать с тем, во что влюблен до безумия, судьба взыскала с него счет по полной. Украинский филолог, просветитель, дипломат, Николай Любинский.
Священническая семья небольшого села на Хмельнитчине. Как водится для сына церковного рода, среднее образование в престижной Каменецкой гимназии (уже с отличием по словесности). Далее годовая пауза в винницких Рахнях Лесных для подготовки к поступлению в ВУЗ, во время которой он не только активно развивает свои знания, но учительствует и открывает родительскую библиотеку для всех желающих местных старых и малых. Неудивительно, что поступление на историко-филологический Киевского университета стало для двадцатилетнего юноши лишь формальностью.
Вся жизнь, как единая ода просветительству во всем многообразии его проявлений от обучения и учительствания до основательных научных исследований и подготовки пособий для популяризации их результатов, за что в конце концов его оборвала безжалостная рука тех, кто пришел под фальшивыми лозунгами «Учиться, учиться и еще раз учиться», а на самом деле – превратить общество в серую массу одноликих посредственностей. У него было много псевдонимов, но одна цель — сделать этот мир лучше через познание прошлого, Василий Резниченко, крестный отец Гетманщины, украинский историк, педагог, статистик, демограф, библиограф.
Своими благородством и скромностью он удался в своего отца Василия — так же вел довольно тихую жизнь, отдавая всего себя любимой работе. А начиналось все в благородной семье конотопского фельдшера образца 1892 года. Местные церковно-приходская, городская, а в завершении среднего образования – коммерческая школы, и вот в свои девятнадцать Василий – студент Киевского политеха, где вместе с тем вступает в «Просвіту» и начинает печататься в газетах «Діло» и «Сніп».
Всех его регалий не перечислишь, его вклад в возрождение Украины на рассвете ХХ века не переоценишь, чтобы записать все его официальные и неофициальные титулы-регалии не хватит полноразмерного листа, а память о нем бережно хранится на двух континентах, ведь вся жизнь Ивана Боберского — это сплошная ода украинству через призму бескорыстного активного труда на общественное благо своей нации.
Одно рождение первенцем в семье потомка старинного благородного украинского рода, столетиями гордо несшего флаг своей национальной идентичности под гербом «Сас», с детства наложило на Ивана бремя долга и ответственности по отношению к памяти своих предков, а строгое традиционное воспитание под присмотром отца-священника и матери-учительницы в кругу семи своих младших братьев и сестер лишь обострило те качества, которые сформировали парнишку как альтруистичную активно-патриотическую личность.
Достойная дочь своего отца, золотониского сотника из старинного казацкого рода Леонтовичей, основатель которого пришел на Сечь вместе с гетманом Михаилом Ханенко еще в XVII веке. Она олицетворяла в себе все то, что и сейчас рисует образ настоящей украинки, хранительницы старинных народных традиций, надежной подруги своего супруга, заботливой матери, хорошей хозяйки, талантливой мастерицы и абсолютно самостоятельной личности, способной противостоять всему миру в отстаивании своей воли и убеждений. Анастасия Леонтович-Полуботко – первая украинская художница-иконописица новейших времен.
Ей повезло родилась в казацкой семье, где исповедовалась согласно древним украинским традициям гендерное равенство и трудолюбие, не смотря на все условности патриархального мира образца 1732 года, именно поэтому Степан Константинович пытался дать двум своим дочерям достойный уровень образования, привить самостоятельность и свободолюбие к врожденному благородству. Неудивительно, что не достигнув и совершеннолетия Настя была засватана молодым вдовцем с маленькой дочерью Софией, бунчуковым товарищем, Семеном Яковлевичем Полуботком (внуком легендарного гетмана).
Украинские Ромны 1875 года, куда еще не дотянулись грязные лапы московских оккупантов тогда еще царского образца, встретили новорожденного Сашка теплотой материнских объятий, живописными видами, щедротами родной земли. Пожалуй именно это плюс огромная жажда жизни придала хрупкому и болезненному малышу силы жить вопреки всем нелестным прогнозам «черноротых» соседей.
Уже в двенадцать он ученик Ромненского реального училища, благо у родителей мещанского сословия при наличии еще трех сыновей хватало средств всем им дать достойное образование. С Александром им повезло — у него были врожденные способности к точным наукам, поэтому кроме стандартного гимназического курса ему было предложено пройти еще один дополнительный класс. Учитывая это, вступление в Харьковского технического в 1895-ом было для юноши лишь вопросом его желания.
Она родилась с Украиной в душе, что бы испить вместе со своей родиной всю ее трагическую судьбу ХХ столетия до конца. Она сквозь годы и все испытания достойно держала свой участок культурного фронта борьбы за свою страну даже на далекой чужбине, так и не поступившись своими принципами ради денег и минутной славы. Иванна Синенька-Иваницкая — запечатленная в женском подобии душа матери-Украины, прекрасная, нежная, поющая… как сама жизнь.
Дочь Тернопольщины, она родилась в спокойном 1897-ом в интеллигентской многодетной семье директора сельской четырехлетки Великих Черноконцев, Алексея Синенького, и наследственной певицы Фелиции Генчел. И хотя мать была чешкой по крови, душой она была больше украинкой, чем некоторые ее односельчане, вырасив всех восьмерых своих детей в духе патриотизма и преданности родной земле, лучшим доказательством чего было взятие в руки оружия двоими из них в рядах Украинской Галицкой Армии ( Осипа и Петр), а двое других – годами держали украинский флаг сквозь все невзгоді на культурном фронте (Иванна и Владимир).
Мятежный волелюбный дух, который всю жизнь вел его за собой всю жизнь не смотря на все попытки московской оккупационной власти под «аквафрешами» иль кумачовыми флагами унять эту безграничную жажду свободы и непокорности судьбе. Родившийся в московском гражданстве он умрет за украинские идеалы, чтобы превратиться в одну из легенд «расстрелянного возрождения». Кость Буревий — непокоренный литературный сатирик-мистификатор, всю жизнь шедший к осознанию московских корней всех зол на земле.
Судьба назначила ему родиться украинцем в чужой ему российской сельской среде на оккупированной воронежской Слобожанщине, хотя средств и сознательности многодетных родителей все же хватило ему на четыре школьных класса. Кость рано осознал ответственность за судьбу свою судьбу и существующие социальные неравенства общества.., поэтому-то и ряды социал-революционеров в пятнадцать, и пламенная борьба на страницах подпольной партийной печати, за что в конце концов он был первый раз арестован в 1905-ом.
Фактически его род, хотя по отцу и начался с литовского шляхтича Саввы Бельского, но был более украинским, чем многие другие, ведь с самого начала существования Запорожской Сечи его представители верой и правдой служили украинскому народу, доказывая простую аксиому, «Не тот украинец, кто родился на этой земле, а кто своей жизнью готов ее защищать!» Владимир был достойным наследником казацко-старшинской семьи Савчено-Бильский, вписав свои имя золотыми буквами в анналы украинской истории первой половины ХХ века как украинский контр-адмирал.
Три столетия достойных семейных наследственных (мать также происходила из казацкой семьи Сулиев) военно-политических традиций и хорошая украинская генная память, которую не смогло стереть даже столетие под тотальной московской оккупацией после уничтожения казацкой вольницы царицей-самозванкой Катькой II, привели двадцатидвухлетнего парня 1888 -ом в ряды 112-го Уральского пехотного полка. Проба пера оказалась удачной, но вместе с тем юнкерское училище, расквартированный в Польше 22-й Нижегородский пехотный, адмиралтейство Северного флота… было лишь ступеньками на пути Владимира Александровича к главной миссии его судьбы.
Казалось бы где он, отпрыск аристократического рода да еще и с духовными сановниками в недалеком прошлом, а где сельское хозяйство, сфера исключительно «низшего» по московско-имперской классификации слоя общества? Наверное, такое разделение для него бы и существовало, если бы он не был украинцем больше, чем шляхтичем. И этот голос украинской крови помноженный на исследовательско-пытливый зов души обеспечит Петру Прокофьевичу достойное место не только в отечественной, но и в мировой истории.
О незаурядности его личности свидетельствует хотя бы тот факт, что в классы Киево-Могилянки Петр вступил одиннадцатилетним парнишкой (хотя мечта о полноценном высшем образовании так и не осуществилась), а в девятнадцать уже с богословским образованием и совершенным знанием шести (кроме родного украинского) языков поступил в военную школу, а затем – в ряды Переяславского конно-егерского полка. Боевое крещение того же года во время штурма Праги 1794-ого, строительство Одесского порта в качестве чертежника, адъютантство командира Павлоградского гусарского полка…
Обычная украинская жизнь с нотками творчества, которая за шесть лет превратится в одну из самых влиятельных персоналий украинского национального политикума и станет врагом номер один для экзистенциального зла, с которым Украине не посчастливилось иметь общую границу. То зло сотрет его физическую оболочку с лица Земли, чтобы превратить в легенду новейшей украинской истории, нетленную в веках. Михаил Бойчишин – отец Балто-Черноморского союза, опередивший свое время, чтобы заплатить за это своей жизнью.
Многодетная семья сельского головы галичанско-советского послевоенного образца. Львовская школа-интернат в четырнадцать. Вечернее отделение Украинского полиграфического института имени Федорова. Работа мастером на все руки на заводе «Микроприбор». Долгожданный диплом инженера-механика в 1972-ом и поощрительная туристическая путевка в крымский санаторий «Политехник» за новаторские разработки.
Его жизнь – это о том, что рано или поздно розовые очки всегда бьются стеклом внутрь или о благих намерениях, которыми устлан путь в ад. Он родился и вырос на украинской Слобожанщине образца конца XIX века, всю жизнь боролся за справедливость для родной земли, но в своем идеалистическом максимализме избрал сторону, которая привела его любимую Украину к катастрофе, а ему самому и его близким уготовала смерть. Николай Скрипник – профессиональный революционер, коммунистический мечтатель-украинофил.
Он родился в Ясиноватой, начальное образование получил в Барвенково, среднее — в Изюме, а за высшим поехал аж до Петербургского технологического с высоты опыта своих двадцати восьми, успев познакомиться не только с произведениями Шевченко и Кулиша, но и вступить в социал-демократические ряды . Возможно, поступление в институт 1900-ого со сдачей экзаменов экстерном было лишь шагом в поисках организованной силы, расшатающей фундамент ненавистного ему угнетателя-царизма (хотя откуда бы взяться этой пролетарской ненависти в отпрыске среднеклассовой интеллигенции — отец-белый воротничок, замначальника железнодорожной станции, а мать – акушерка земской больницы).
Одно рождение в семье Ивана Шершова, близкого друга сталелитейного магната Григория Александровича Строганова (мужа великой княжны Марии Николаевны) и управляющего графскими заводами, гарантировало старшему сыну прекрасное и безбедное будущее под защитой мужа царской дочери, который приходился ему крестным отцом. Но у капризной госпожи-Судьбы были свои планы на младенца появившегося на свет в блестящей царской столице образца 1865 года. Александр Шершов войдет в анналы прежде всего украинской истории, как талантливый архитектор, творческое наследие которого в том числе создало самобытный образ современных Полтавы, Краснограда, Миргорода.
Столично-новгородское детство и юность, поступление в двадцать один в Перербужскую академию искусств, где когда-то патронессой была царственная супруга его крестного. После окончания учебы Александр семь лет спустя с дипломом художника I степени и правом выполнения архитекторских работ считал своим моральным долгом отплатить, пусть и после смерти Григория Строганова, своему покровителю и благодетелю вдохновенным трудом. Он возвращается в Нижний и работает на заводе Строгановых, создав знаменитый проект-фурор для Всероссийской художественно-промышленной выставки 1896 года (ажурный чугунолитой павильон).
Она вошла в историю как первая официальная супруга-муза великого Пикассо, которая хоть и временно превратила вдохновенного создателя кубизма в поклонника неоклассики, родила ему сына и на десятилетия смогла унять внутренних испанских бесов. Но тень выдающегося художника почти поглотила самостоятельную изысканно-аристократическую вдохновенно-талантливую личность Ольги Хохловой.
Набожная патриархальная нежинская семья военного офицера-медика пятерых своих детей воспитывала согласно строгим традиционным канонам с должным уровнем образования для мальчиков и ролью хранительницы семейного очага — для дочерей. Трудно представить шок родни от выбора аристократической Ольгой после пансиона благородных девиц карьерного пути балетной танцовщицы, пусть и в труппе всемирно известного Дягелева.
В его честь названы горные перевалы, Тянь-Шанские хребты и украинский основанный им город. Его вклад в развитие Донбасса, как одного из первооткрывателей угольного бассейна, невозможно переоценить. География его деятельности охватывала почти все украинское Правобережье, а описание достижений плодотворного и добросовестного труда занимает немало страниц в украинских летописях. Петр Горлов – тот, кто смог подружиться с хранителем подземного царства Дикого поля, Добрым Шубиным.
Он родился и умер на Московии, хотя львиную долю своей сознательной жизни положил на исследования и развитие украинского востока. Младенчество в Иркутске, детство в Измайлово, московское школьничество, студенчество в Петербургском корпусе горных инженеров оконченом с отличием в 1859-ом, и двадцатилетний новоиспеченный инженер Петр Горлов готов был приступить к своим обязанностям.
Судьба – борьба с одной любовью на всю жизнь, имя которой была Украина. И город в петле Южного Буга, взрастивший настоящий, вписанный золотыми буквами в украинские летописи ХХ века талант, почти позабытый современниками вследствии жесточайшего табу московских оккупантов за националистическую позицию и любовь к родной земле. Валентин Отамановский – профессор исторических наук, первый винницкий хронограф, украинский патриот.
Пожалуй, это гены деда привели его на берега Вишни, чтобы стать биографом родного дома врача-легенды Крымской войны, которым так увлекался старик. А как бы еще парень из обычного черкасского села образца конца XIX века, где отец большого семейства Отамановских работал на мелкой должности сахарного завода Бобринских, оказался в Виннице в свои двадцать семь.
С Украиной в душе или рождаются независимо от национальности и веры исповедания, и тогда она рядом всю жизнь, как бы далеко от нее не находился, или же – нет. Немецкая семья Вагнеров лишь волей судьбы оказалась на украинской земле в момент, когда Рудольфу суждено было появиться на свет (отец-военнослужащий был переведен по службе на Прикарпатье), но именно это станет одним из главных фактов, определившим всю дальнейшую жизнь мальчишки.
С рождения в предвоенном 1911-ом его девять лет нянчила-лелеяла Украина в нежных объятиях львовских Дулеб (ныне Стрый). Непродолжительная румынская пауза, и за высшим образованием он вернулся в свою малую родину, поступив в 1930-ом сразу на два факультета (философский и теологический) Черновицкого университета, где присоединился к рядам Активной Армии Черновцов.
Один из тех, о ком в народе говорят «врач от Бога», которому хватало физических и душевных сил не только вдохновенно лечить, но и воодушевлять пациентов на скорейшее выздоровление своими безграничной добротой, человечностью и самопожертвованием. Всю свою жизнь, как истинный караим, он отдал служению Украине и украинцам, которые взаимно платили ему искренними благодарностью и уважением. Борис Казас – караим по происхождению, одессит по рождению, евпаториец по служению.
Просвещенная семья караимских интеллигентов Ильича Казаса и Бюбюш Панпулова еще тогда, во второй половине ХІХ века, дала возможность сыну самому выбирать свой жизненный путь, обеспечив его хорошее среднее образование (Симферопольскую гимназию двадцатилетний Борис в 1881-ом закончил с серебряной медалью). Поэтому медицинский факультет Харьковского университета для него был совсем не случайным.
Просоленный ветрами бескрайних донецких степей его образ веками приходил к московитам в ночных кошмарах тенью неизбежности гибели их рода, отождествляя все то, что потомки людоедов-андрофагов с залесских болот смешанные с восточными варварами никогда так и не смогли понять до конца: любовь к своей стране, самопожертвование и жизнь под лозунгом «воля или смерть», запечатленном на украинском тисячелетнем гербе.
Судьба с самого начала расставила приоритеты для младшего сына Опанаса Булавина – ведь отец Кондрата за полтора десятка лет добросовестной службы царям так и не получил даже надела земли, хоть вел свое происхождение от бояр. И хотя паренек родился спустя десятилетие после того, как эхо освободительной войны 1648—1657 годов затихло вдали, выводы из опыта собственной семьи и недавних событий украинской истории как истинный слобожанин пронес сквозь всю свою жизнь с глубоким ощущением своей национальной идентичности, гражданского долга и ненависти к московским врагам.
Оставаться человеком при всех неблагоприятных обстоятельствах судьбы и делали от всей души так много добра без ожидания чего-то взамен — не каждому по силам, как и быть украинцем всю жизнь в московской оккупации. По специальности военный, по зову – души, меценат, исследователь, активный общественный деятель, популяризатор украинской словесности… Николай Федоровский.
Видимо, немалую роль на личностном формировании черниговского мальчишки наложила ранняя смерть отца в 1846-ем, когда маленькому Николаю в восьмилетнем возрасте пришлось частично взять на себя обязанности опеки над своим меньшим братом и сестренкой, чтобы помочь вдовой матери. Неудивительно, что после этого он продолжил отцовский военный путь: Полтавский кадетский корпус, Киевский Владимирский кадетский корпус, стрелковая школа в Тефлисе (ныне Тбилиси), тридцати восьмилетняя доблестная карьера со ста битвами и званием генерал-майора…
Луч идеи, опередивший свое время на четыре столетия, чтобы указать путь для устойчивого расцвета безопасного будущего Европы через устранение деструктивного фактора извечного носителя войны. Дитя двух конфессий как наглядный пример вторичности религиозных формальностей перед лицом вселенской жизненной мудрости. Иосиф Верещинский – украинец по рождению, поляк в подданстве, теолог, философ, писатель, пророк… его звания и хвалебные эпитеты все и не счесть.
Начался звездный путь одного из самых прогрессивных мыслителей XVI века среди бескрайних просторов украинской Подольской возвышенности, а детство прошло в родовом имении на польской Холмщине. Видимо это определило главное жизненное предназначение Иосифа, как связующего звена двух родных ему народов, двух культур, двух конфессий христианства.
Не зря же мудрость веков говорит, что кровь не водица, и если уж родился настоящим русином, то стоит пройти этот тернистый путь до конца, сквозь все испытания огнем, мечом и медными трубами. По происхождению он был вхож во все аристократические круги Европы, послужной список обеспечивал ему открытые двери всех высших финансовых сфер, а сердце всегда звало домой, туда где седые Карпаты целуют небеса, хотя он никогда там и не был. Леон Людвик Сапега — русинский аристократ, родившийся в Варшаве, выросший в Париже, получивший образование в Сорбонне и Эдинбургском университете, чтобы всю жизнь провести меж двух родин своих родителей.
Пройдет совсем не много времени после получения дипломов, и юноша из зажиточной аристократической семьи с блестящими перспективами бросит все, чтобы в свои двадцать семь окунуться с головой в водоворот Ноябрьского восстания 1830-го поляков, литовцев и украинцев против московской оккупации с требованием восстановления автономии Республики Обеих Народов, хотя прекрасно отдавал себе отчет, что в случае поражения он потеряет на подконтрольных московитам территориях все.
Веками Буковина, словно заколдованная спящая на мягком ложе карпатских трав укрытая теплым одеялом еловых лесов на пушистой подушке облако красавица, ждала своего принца, который своим поцелуем вернет ее к жизни в стремительном и суетливом современном мире. У судьбы на все свое время, Эммануил Циффер пришел в назначенный ему срок (23 января 1833), чтобы успеть повзрослеть, усвоив все необходимые знания и навыки для выполнения высокой, возложенной на него жизнью, миссии вместе с шагающим Европой научно-техническим прогрессом.
Ему посчастливилось родиться в високообразованной еврейской семье Алоис и Иоганна Циферов, которые воспитывали своего сына в свете науки и любви к знаниям. Селезская гимназия, Венский университет… стали для парня лишь первыми ступенями на пути к мечте о карьере инженера-железнодорожника, не зря сразу со старта в свои девятнадцать Эммануил получил должность помощника строительного инженера горной железной дороги на Земмеринг.
Образованная семья украинских, известных со времен Хмельницкого, дипломатов и юристов Дрогомановых хоть и не нажила большого состояния, но честным трудом заработала себе доброе имя. Родители не только воспитывали своих детей в уюте домашнего островка демократии украинской культуры, но и активно помогали «всяким людям казацкого рода». Молодая порасль была достойна своих корней — все как на подбор вошли в анналы современной украинской истории, но фигура Ольги, как одной из самых прогрессивных и успешных панянок своего времени, заслуживает особого внимания, ведь раскныть и реализовать в полной мере столько своих разноплановых талантов удавалось в патриархальном обществе даже немногим мужчинам.
Судьба подарила ей уютное детство усадьбы на живописном берегу Псела среди любящей семьи, книг и мелодичных напевов матери, любимого и любящего супруга, который поддерживал ее во всех начинаниях всю свою жизнь, и талантливых детей. Возможно, не будь всего этого, жизнь неординарной женщины так и осталась бы затертой обыденностью, а не полноправно стояла в национальной истории наряду с духовными родителями-основателями современной Украины.
О каких красках и рисовании могла идти для него речь… Патриархальная Украина образца 1854 года его рождения, консервативная семья чиновника ведомства государственных сборов с харьковской Москалевки, ну кем еще было стать Сергею Васильковскому, как не усердным учеником классической гимназии, а после науки – пополнить ряды сотрудников казенной палаты, воплотив мечту родителей про карьеру государственного мужа.
Но муза за его плечами все не отпускала, соблазняя опять, как в детстве, окунуться туда, где цвело еще вольное до горизонта Дикое веками украинское Поле, где среди лугов белыми облачками под золотыми лучами солнца кое-где проглядывали опрятные украинские хатки, где голубые ленты рек… и никаких пильных бумаг с утра до вечера. Более трех лет сопротивления и кропотливого собирания заработанного понадобилось юноше, чтобы поступить в вожделенную Академию искусств.
Обычное украинское село на Сумщине послевоенного образца. Обычная учительская семья Ющенко. Отец Андрей Андреевич – фронтовик, узник немецких концлагерей под наблюдением московских карателей из КГБ за сотрудничество с украинскими националистами, которому точно было не до заучивания украинских песен, поэтому до конца жизни в застольях он всегда пел лишь единственную известную ему «Розпрягайте, хлопці, коні». Ну, кем еще мог вырасти его сын, как не настоящим украинцем?
Хоружевское детство Виктора ничем не отличалось от сотен тысяч других детей от Сяна до Дона: дом с бесконечными хозяйственными заботами, школа, компания сверстников, любимые книги о захватывающих путешествиях… Именно последние породили мечты об археологической карьере, чтобы своими глазами увидеть остров Пасхи, затерянные в джунглях Амазонки племена, прочитать не известные иероглифы египетских пирамид… но все те мечты вдребезги разбились о прагматизм матери: «Будешь бухгалтером!».
Судьба привела его в этот мир в самый страшный год для Украины год, когда каждый день тысячи стариков, малых и не рожденных умирали ужасной голодной смертью по решению оккупационных московских властей, решивших искусственным Голодомором 1932—1933 годов обуздать свободолюбивый украинский дух. К тому же его научной колыбелью была вся Украина от суровых степи многострадального Донбасса до древних Карпатских горных хребтов. Как испытания закаляют сталь, так и Бориса Яценко родная земля вырастила настоящим своим Сыном, который до последнего вздоха боролся за историческую справедливость для своей родины.
Счастливое сумское взросление, брошенная Львовская политехника ради Горловского «иняза» по зову души с отличием по специальности «Английский язык, украинский язык и литература», двухмесячная преддипломная стажировка в Англии и Шотладнии зимой 1958-ого, преподавание в закарпатском селе Велятин на Хустщине, кабинет иностранных языков областного Института усовершенствования учителей (на основании собственного богатого опыта разработал эффективную систему методической работы, внедренную в школьное образование страны 1986 году), Ужгородское отделение Института проблем регистрации информации Академии наук Украины…
Для Московии музыка, культура, спорт никогда не были вне политики, и тот кто утверждает обратное сознательно работает на кремлевских имперцев всех сортов и режимов. Ведь покорение каждого новозахваченного народа московиты по своей давней традиции всегда начинают с уничтожения выдающихся проводников его культуры, носителей традиций, национального наследия с целью растворения в серости обрусения, которое и само-то является искусственносозданным плодом немецких псевдоученых Катьки II. Чего стоят только девять за столетие оккупации официальных запретов царской власти на использование украинского языка на исконных просторах или «расстрелянное возрождение», одним из жертв которого был всемирно известный автор «Щедрика», Николай Леонтович.
Парнишке посчастливилось родиться в музыкальной украинской семье на цветущем Подолье образца 1877 года, где отец Дмитрий не только сам играл на нескольких струнных инструментах, но и дирижировал хором семинаристов, матушка Мария, как настоящая дочь своей земли, прекрасно пела народные песни. Путь же музыкального творчества для Николая окончательно предопределен, когда уже через год после начала учебы он одиннадцатилетним был переведен в духовное училище в Шаргороде, в котором, кроме прочего, преподавались нотная грамота, партитура и разноголосое хоровое пение. Учитывая это, логическим продолжением образования для Леонтовича стала Каменецкая духовная семинария, где на свет появляются первые его самостоятельные произведения по аранжировке украинских народных песен со стилестическим подражанием мэтру отечественного музыкального мира, Николаю Лысенко.
Выбор, простой выбор между добром и злом предстанет перед ним, как и перед многими другими украинцами рожденными на рубеже ХІХ и ХХ веков, во времена, когда судьба наконец-то подарила Украине реальный шанс избавиться от удушающих «братских» объятий московской оккупации вследствие ослабления последних проигрышем Романовской империи в мировой войне. Хотя на самом деле проблемы выбора для Всеволода Змиенко, сына свободолюбивой украинской Одессы, не существовало, потому что его сторона в той войне априори была очевидна.
Рождение на побережье кроткого Черного моря в цветущем 1886-ом дало парню время на полноценную военную подготовку к будущим вызовам судьбы: Одесское юнкерское пехотное училище, Киевская старшинская школа, Николаевская академия Генерального штаба… Он был рожден воином, хотя первый военный опыт, ранения и ордена с Георгиевским оружием получил, сражаясь под знаменем империи московского двуглавого орла на полях Первой мировой.
Обычный польский паренек из рабочей семьи, которых немало слонялось на изломе эпох по улицам тогда еще российского Венгрува… кто же мог усмотреть в нем будущего серийного убийцу и маниакального фаната палача-Сталина, на руках которого будет кровь миллионов замученных голодом и убитых украинцев. Станислав Косиор – коммунист со стандартной советской судьбой.
Неудивительно, что его родители люмпен-пролетарии вскоре перебрались из по-европейски спокойного Царства Польского поближе к своим единомышленникам, в эпицентр рабочего движения Краснодарщины. Там, при Сулинском металлургическом заводе, юноша закончил профессионально-техническую трехлетку и с этим багажом знаний отправился покорять Донбасс.
Борец за единую Украину, рожденный в темные времена, чтобы светом своего пера озарить будущее многострадальной родины и навсегда пасть непокоренным от двух пуль пистолета Макарова московских орков с востока (ибо людьми их просто нельзя назвать) в самом начале великой битвы мира с тьмой. Изюмский литератор Владимир Вакуленко.
Живописные виды Изюмщины с их высокими холмами, лесной чащобой и причудливыми сзгибами голубой ленты Северского Донца уже с малых лет вдохновляли поцелованную музами душу впечатлительного мальчишки на первые пробы художественного пера, хоть на дворе правил бал советской оккупации, в котором вряд ли бы нашлось место свободному полету фантазии.
Вот казалось бы: какое ему, уроженцу немецкого Веймара, наследнику сверхбогатого тульского рода металлургических магнатов Демидовых дело до украинской земли? Дворец в самом центре Парижа, вилла в Довиле, унаследованный от бездетного дяди титул князя Сан-Донато вместе с роскошным поместьем окутанным произведениями искусства… перед ним же был раскрыт весь мир.
Но нет, Павел Павлович не только при своем состоянии и блестящем юридическом образовании (практику проходил у Лабуле, Франко и Бодрийяра) устраивается в свои тридцать на скромную должность каменец-подольского советника губернского правления, в следующем году будет Киев с должностью почетного мирового судьи, а в 1871-ом — важная должность городского головы украинской столицы (причем избран он был большинством голосов гласных).
Видимо судьба будущего основателя Львовской дирижерской школы определилась ровно в тот момент, когда с радостным известием о появлении младенца на свет в ложу Львовской оперы вбежал его отец, Филарет Колесса, а присутствовавший здесь один из его друзей, видный украинский музыкальный деятель, Николай Лысенко, полушутя предложил назвать малыша в свою честь. Вместе с именем автора всемирно известной «Молитвы за Украину» Николай Колесса получил поцелуй муз и благословения на неординарный путь, где жизнь и творчество так плотно переплелись, что одно не могло существовать без другого.
Ну кем еще мог вырасти мальчик, рожденный во вдохновенной музыкальной семье, где отец выдающийся украинский музыка- и литературовед и матушка, активно поддерживавшая своего мужа во всех его начинаниях и завсегдатайка музыкально-певчеого общества «Боян». Несомненное наличие врожденного таланта, и уже в семь лет при содействии того же певческо-хорового союза он становится учеником Высшего музыкального института имени его творческого крестного отца, Николая Лысенка.
Талантливый художник, гениальный поэт, великий патриот… для подавляющего большинства украинцев Тарас Шевченко остается своеобразным идолом, полубогом, сухой страницей в школьном учебнике, но за всей этой безразличной бронзой с мрачным взглядом из-под нахмуренных мохнатых бровей оккупационная советская власть семь десятилетий пыталась навсегда похоронить обычного человека безусловно неординарного, но со своими желаниями, сомнениями, страстями, слабостями, ошибками… безликостью создавая пропасть безразличия вплоть до ненависти между Кобзарем и его народом.
В одной мудрой книге написано: «Не сотвори себе кумира!», раскрашивая мир в однообразные белые и черные полосы без полутонов. И жизнь станет намного интереснее и разноцветнее; человека нужно воспринимать полностью вместе со всеми его недостатками и преимуществами через призму его поступков, а не рисовать придуманній призрачный образ, чобы однажды разочароваться.
Его марш — гимн украинской свободы звучавший сквозь семь десятилетий советского тоталитарного мрака, который и сейчас вдохновляет силой сердца тех, кто бьется с московской ордой на полях российско-украинской войны. Автор назвал свой шедевр «Запорожским», как место колыбели свободной украинской души, хотя сам родился на Полтавщине, вырос и всю жизнь прожил на Сумщине, а умер — в Крыму. Евгений Адамцевич – наследник славных кобзарских тадиций.
Уже в два года мальчик получил первый удар судьбы, которых в его жизни будет немало — как следствие ветряной оспы малыш навсегда потерял зрение, но благодаря крепкой поддержке своих родителей, творческих личностей (мать — театралка, отец вдохновенный певец-любитель украинских песен), не потерялся в изменчивом водовороте жизни, воспитанный в атмосфере домашней теплоты украинских традицый. В одиннадцать – столичная школа для слабовидящих детей, в которойЕвгению придется учиться совсем недолго, ведь Первая мировая 1914 — 1918 годов поломает привычный мироуклад всей страны, семья Адамцевичей вместе с сыном из полтавских Солониц оказалась в сумских Ромнах.
Гремучая смесь крови многих именитых родов Европы плюс изящная красота с своенравным изгибом бровей, нежной шейкой, округлыми белыми плечиками, чуть вздернутым носиком и едва заметной ямочкой на подбородке в придачу — что может быть более манящим для представителей противоположного пола? Она, киевлянка по рождению, была абсолютным олицетворением своих родителей, взяв от матери, Елены Трубецкой, арестократическую красоту, а от отца, в то время киевского городского головы, князя Сан-Донато, – взрывной и норовистый характер.
И хотя судьбой Авроре Демидовой было отведено на этой земле всего лишь три десятка лет, восемнадцать первых из которых она провела в роскошной усадьбе на киевском Бибиковском бульваре и одесской вилле, она в подтверждение своего имени в честь греческой богини рассвета оставила неизгладимый след в истории и мужских сердцах европейского высшего общества того времени.
Ключевая историческая фигура, с которой во главе Украина сейчас была бы совсем другой страной, но украинцы по своей воле свысока вернули Судьбе щедро дарованный им шанс не воспользовавшись, чтобы через десятилетие уплатить кровью за измену национальной идее и того, кто с открытой душой пронес ее сквозь советские преследования и пытки. Глава украинского освободительного руку, политический пленник Кремля, отец сына-патриота, Вячеслав Чорновил.
Кто бы мог углядеть в обычном украинском парнишке, рожденном в самый страшный год московских репрессий против Украины и украинства (1937) в семье обычных сельских учителей (хотя род они свой вели от славных казаков Черноволов по линии отца и сахарозаводчиков Терещенко — матери), посланца Доли. Советская школа сразу со второго класса и золотой медалью в конце в родной Ольховке, филологический Киевского государственного им. Шевченко, годовой академический отпуск в 1958-ом, как следствие несокрушимой националистической позиции, и работа на Мариупольском металлургическом заводе, степень специалиста с «красным» дипломом «Публицистика Бориса Гринченко».
Он по роду, духу, месту появления на свет всю жизнь оставался украинцем, ведь Кубань — это Украина, была и будет. Наследственность от отца к сыну в казацкой семье была честью, поэтому юноше была одна дорога — в войско, как родовое призвание уже много-много поколений его предков, хотя родина и была на тот момент оккупирована московскими варварами уже не первое десятилетие. А то, что было недозволено в армейской жизни под знаменами царя, Яков Кухаренко находил в собственном литературном творчестве и этнографических изысканиях.
Вцелом, если посмотреть на все московские войны после оккупации Украины в XVII веке, странным образом окажется, что движущей силой всех ее действительных (а не выдуманных пропагандой) сколько-нибудь весомых побед были именно украинцы (взять хоть треть награжденных Героев советского союза времен Второй мировой войны). Поэтому совсем неудивительно, что в свои пятнадцать (сразу после окончания Екатеринодарской военной гимназии в 1814 году) казацкий сын Яков начал военную карьеру, и не где-нибудь при теплом штабе, а на горячей кавказской границе. Уже в 1823-ем – чин хорунжего, еще через полтора десятка лет – он подполковник Ейского военного округа, а в почтенном возрасте пятидесяти четырех лет, в зените славы – генерал-майорский мундир приказного атамана Черноморского казацкого войска и командира «независимого» Екатеринодарского отряда.
Почему ему, уроженцу далеких румынских Вертюжан, так болел украинский Мариуполь и не угадать. Но именно благодаря Льву Яруцкому, саму себя назначившему биографом города Марии на берегу теплого Азовского моря, на многих пожелтевших и выгоревших страницах летописей буква за буквой начала поступать чернила давно позабытых фактов, персоналий, событий, чтобы нарисовать яркую картину прошлого перед тем, как исчезнуть в водовороте неумолимого Времени.
Семья портного в небольшом городке. Местная румынская школа и первая публикация в «Стягуле роща» в пятнадцать. Историко-филологический кишиневского государственного университета (позже переименован в Молдавский, что давало повод для его шуток о своем образовании в МГУ по аналогии с аббревиатурой с Мариупольским государственным университетом) и учительский путь, который он с 1953-го не оставит всю жизнь.
Петлюровское: «Хуже москальских вшей могут быть только украинские гниды», – как лучшая характеристика того, чья «Мастер и Маргарита» была включена в украинскую школьную программу, в то время как его кремлевский покровитель убивал миллионами украинцев искусственными Голодоморами, боевыми действиями Второй мировой войны и массовыми репрессиями по национальному принципу, а сам он написал такие украинофобские произведения, как «Белая гвардия» и «Я убил» (и это не считая всех других мастерски пронизанных ненавистью к Украине). Киевлянин Михаил Булгаков, предавший свою Родину за милости и подачки оккупационной советской власти.
И хотя дети за родителей не отвечают, но в данном случае яблоко от яблони упало совсем не далеко — Михаил вырос достойным сыном богослова, которого прислали на развалины уничтоженной Могилянки преподавать московское видение религиозных ценностей, где добро – это зло, а свет – тьма. Ранняя биография будущего любимца «вождя народов» стандартна как для первенца семьи российских интеллигентов-провинциалов в Киеве: Александровская гимназия, Киевский университет Святого Владимира, женитьба на московитке Татьяне Лаппе после второго курса.., даже Первая мировая не помешала ему, ведь он спокойно в 1916-ом получил диплом врача 1-разряда благодаря родственным связям жены не будучи мобилизованным. Вся военная карьера Булгакова тогда ограничилась полугодом в российском прифронтовом тылу во время летней компании того года, а в награду по окончании – новой руководящей должностью в больнице на Смоленщине, где он к тому же стал заядлым морфинистом.
Его называли идейным коммунистом до мозга костей, которого даже заподозренного в недостаточной советсткости перевели на повышение в Москву вместо того, чтобы лишить какого-либо влияния на внутригосударственную политику тоталитарного режима пожизненным забвением. И вместе с тем именно он на государственном уровне во время советской оккупации сделал для сохранения Украины больше нежели кто-либо другой. Так кто он, Петр Шелест, советский деятель или достойный отпрыск своих казацких предков?
Стандартная, как для советского деятеля, ранняя биография: крестьянская семья Змиевского уезда (хотя отец согласно семейной традиции из отставных военных с двадцатилетним опытом службы за плечами), церковно-приходская школа, пастушенье на Полтавщине, Харьковская железная дорога, паровозоремонтный завод… и все это за неполных четыре года ( кто-то может углядеть в этом активные попытки скрыть свои казацкие корни и не совсем крестьянские – семейные, если не учитывать, что парнишке на время окончания этой «одиссеи» едва исполнилось пятнадцать).
Украинец, которого боялись тоталитарные московские власти, который своим острым как бритва пером слой за слоем снимал ложь советской пропаганды, шутки которого озаряли лучами света серый мрак будней оккупации, даруя надежду на восход украинского солнца. Отважный воин, талантливый литератор, жестокий насмешник… а в общем-то целостная бескомпромиссная натура, с которой не легко, но интересно было иметь дело в реальной жизни, Павел Глазовой.
Обычная селянская украинская семья с Николаевщины в первые годы советской оккупации (он родился в 1922-ом), которой судьбой было отведено стать колыбелью его таланта. Устроенный Московией с целью уничтожения украинства искусственный голодомор 1932—1933 годов, из которого семья Глазовых вышла с потерями. Советская восьмилетка, окончание которой открыло перед парнишкой путь к реализации мечты дарить паросль магии украинского слова молодому поколению вступлением в Новомосковское педучилище.
Возможно то, что говорят в народе, «гениальный человеке, гениален во всем» – святая правда, ведь как иначе можно объяснить уникальные открытия и изобретения в самых различных областях, его, уроженца маленького села Рудники, что на Львовщине? Даже в современном мире технологии и изобретения Яна Щепаника остаються актуальными, хотя имя его незаслуженно и было подзабыто в качестве их первооткрывателя.
Он родился в 1872 году подданным Австро-Венгерской империи, что предоставляло широкие возможности для получения образования и развития талантов одаренным детям, пусть они и были из рядовых крестьянских семей. Школа, гимназия, краковский педагогический… хотя учительствовал Ян после получения диплома всего пару лет, ведь его естественное любопытство, изобретательный ум и навыки полученные в лаборатории в лаборатории Игнация Лукасевича побудили молодого человека в 1896-ом бросить преподавательство и полностью посвятить все свое время опытно-конструкторской работе.
Он должен появиться на свет, чтобы все накопленное веками разнообразие украинской архитектурной культуры получило достойную научную оценку с материальным воплощением своего совершенства в бесконечном множестве жемчужин копилки львовской застройки, хоть судьба не была бы сама собой, если бы предварительно не испытала его на крепость с импульсом на всю жизнь. Иван Левинский, архитектор, ученый, меценат со многими эпитетами превосходной степеней.
Отец в качестве директора городской народной школы да еще из древнего украинского высокообразованного арестократического рода как минимум мог гарантировать новорожденному сыну полное среднее образование, но не случилось — смерть батюшки как раз, когда Ивану исполнилось восемь и он вошел в школьный возраст, небольшое наследство, результатом чего переезд семьи в Стрый, где материнских средств едва хватило на начальные четыре класса для него, зарабатывание денег на прожитье церковным пением…
Он вошел в украинские летописи тем, чья фамилия стала синонимом настоящего украинца, передав через свою кровь потомкам такую непоколебимую гражданскую националистическую позицию густо замешанную на любви к родной земле и жажде свободы, которая не ломается несмотря на преследование, ненависть, пытки и смерть, когжа желто-голубоэ знамя окрашивается в красно-черное. Андрей Бандера — общественный, политический, церковный деятель Украины с семьей-легендой и фамилией, которую знает весь мир.
Ну кем еще могли вырасти дети отца, весь смысл существования которого сосредоточился в духовной борьбе за волю Украины с оккупационными властями всех стран, всех времен, всех мастей и вдохновение на сопротивление других? Ведь его собственный путь воителя начался еще на богословском Львовского университета, во время обучения на котором выходец из галичского Стрыя вступил в ряды Украинской национально-демократической партии с ее проповедованием автономии для украинских Буковины и Галиции (до начала Первой мировой войны еще находились в австро-венгерском подданстве), а так же поддержки украинского освободительного движения на оккупированных Московией землях.
Ее счастьем и проклятием стали королевское (хоть и полуофициальное) происхождение и огромное состояние, которое превратило жизнь в настоящий ад в борьбе между тремя опекунами. И те, кто должен был защищать и оберегать (мать и два дяди) сделали судьбу девушки разменной монетой в погоне за реализацией своих меркантильно-политических амбиций. Альжбета, Елизавета, а на украинском Гальшка Острожская, или Черная княгиня, как ее нарекли в народе за траурое одеяние.
Долгая очередь трагических событий в судьбе единственной наследницы очень богатого рода Острожских-Косцелецких началась за три месяца до рождения, когда красавец и любимец польского двора ее отец, Илья Острожский, неожиданно умер, когда ему не было и тридцати. Роковым для его единственного еще не рожденного ребенка стало завещание, котором опекунами назначались наследник польского престола и его мать, Бона Сфорца.
Возможно, это было настоящее благословение Небес — после трагедии утраты обоих родителей с разницей в четыре года двенадцатилетним попасть на воспитание в прогрессивную семье Лысенков, из которых происходила его матушка-покойница. Ведь кроме заботы, поддержки и образования он вместе с ней получил вдохновение и лучшего друга на всю жизнь в лице своего троюродного брата Николая, будущего знаменитого украинского композитора. Так Рок, по праву рождения готовивший Михаилу Старицкому судьбу обычного мелкого помещика, одним взмахом своего волшебного перста навсегда вписал золотыми буквами его имя в анналы украинской драматургии и литературы.
Вольтеровские идеи вольномыслия и свободы от деда Захара, которые он впитал вместе с молоком матери, удивительная украинская природа Полтавщины, горе потери родителей в малых годах, приют и опека от двоюродного дяди Виталия, искренняя дружба и обучение вместе с Николаем в Харьковском (1858), а впоследствии Киевском (1860) университетах… все это вместе создало того, кому украинский театр и литература обязаны целым рядом своих шедевров.
Он так и остался до мозга костей украинцем, хотя полжизни строил мосты в далеком Казахстане. Возможно, именно это позволило ему, строителю, а не историку по специальности со всех сторон посмотреть на то, что представляет собой раковая опухоль на границе между Европой и Азией под историческим названием Московия, чтобы при отсутствии воли у профессионалов на любительских началах провести титаническую исследовательскую работу подлинной истории этой недостраны, а не того краденно-вымышленного мифа, который тиражируется и навязчиво распространяется в мире. Ведь вся научно-исследовательская работа Владимира Билинского по истории Руси-Украины и Московского улуса Золотой Орды проходила под лозунгом: «Даже сто раз повторенная ложь не станет правдой».
Судьбой ему суждено было родиться на Хмельниччине в послеголодоморных межвоенных Дунаевцах образца 1934 года, чтобы с молоком матери впитать в себя ту бескрайнюю любовь к родной Украине, которую не смогли загасить все долгие десятилетия жизни на чужбине.
Что такое человеческая воля против голоса судьбы? – Ничего, пыль на подметках истории.
Природа – самый талантливый художник, который лиш избранных берет себе в ученики, чтобы навсегда посвятить их души служению в своем храме где-то на грани миров, недоступном простым смертным. Эти необычные люди, как яркие звезды, освещают магическим светом лучей своего творчества серую обыденности, чтобы дать вдохновение жить тем, кто не входит в этот избранный круг. Одной из таких ярких украинских звезд была и остается Екатерина Билокур.
Он был больше украинцем многих рожденных на этой благодатной земле, ведь именно его неустанными заботами и упорным вдохновением из праха веков на свет появилась правда об историческом прошлом Украины-Руси, которую так старались похоронить под завалами лжи московские оккупанты и их европейские приспешники. Чех по рождению, учитель немецкого по специальности и украинский историк по призванию – Викентий Хвойко.
Его путь к археологии был не близким: семейное имение в Семине на Эльбе, коммерческое училище Хрудим, пеший туризм в поисках новых впечатлений по центральной Европе, Злата Прага… и эмиграция в Киев в двадцать шесть (причиной последней по одной версии была угроза брака с не любимой, но богатой по договоренности родителей, согласно другой — страстные чувства к прекрасной дочери господ Александровских, которые в конце концов так и не приобрели официальный статус из-за тяжелой душевной болезни невесты, хотя тесная связь и теплые отношения с ее семьей осталась).
Его фотографии – фактически летописная история жизни Левобережной Украины на протяжении почти восьми десятилетий непростого ХХ века с его разрушительным катком двух мировых войн, тремя устроенными Кремлем искусственными Голодоморами и террором московско-советской оккупации. Чудом это компрометирующее коммунистическое мироустройство достояние Марка Железняка вообще уцелело в жерновах тоталитарно-репрессивной машины страны советов…
Это точно был знак судьбы – в двенадцать прочесть на страницах случайной газеты яркое объявление с призывом заниматься фотографированием. Простого крестьянского мальчика с Донетчины очаровала магия того нового параллельного мира, в котором мастер камеры одним прикосновением может превратить чью-то жизнь в историю.., а тут еще и рекламный фантастический призрак заработка в сто рублей!
Она пришла в этот мир, чтобы властвовать и покорять мужские сердца, ведь только по праву рождения во влиятельной семье венгерских аристократов она имела все, что пожелает сердце, а от Небес получила необыкновенную красоту и обаяние, которые подарили ей абсолютную власть. Любимая единственная дочь Андраша Батори и полячки Анны Закреской, прекрасная София, с детства была окружена роскошью дворцовых залов.
Домашнее образование с уроками религии, чтения, письма, домохозяйства… и уже подростком благородная очаровательная красавица с огромными глазами сводила с ума всех лиц мужского пола от мала до велика. Конечно, девичье сердце не долго оставалось свободным, ведь в числе ее страстных поклонников особняком выделялся Дьердь II Ракоци, сын влиятельной и осень зажиточной семьи трансильванских князей Ракоци.
Николай Ивасюк вошел в анналы истории искусства вместе с другим выдающимся представителем украинской школы исторической живописи, Ильей Репиным, как основатели монументального стиля передачи славного прошлого Руси-Украины – первый своим полотном «Въезд Богдана Хмельницкого в Киев», второй – картиной «Запорожцы пишут письмо турецкому султану».
…Простой парнишка с Буковины, сын плотника, видимо и подумать не мог, беря бесплатные уроки рисования у местного учителя, Юстина Пигуляка, что талант обеспечит ему место в Венской, а затем, как студенту-отличнику, Мюнхенской академиях искусств, европейское признание, собственную художественную мастерскую в Черновцах и классами в Народном доме.
Она родилась во львовских Винниках первенцем молодых супругов Василия и Марии Банахов в беззаботном 1875-ом. В семье один за другим появятся еще шесть ее братьев, но талантливая и вдохновенная Катря так и останется любимицей и главным утешением родителей, хотя каждому из детей они смогли дать достойное образование.
Краков, местная учительская семинария, польская среда, первые попытки писать тоже на польском… она почти забыла родную неньку, которую не видела с трехлетнего возраста. Возможно она так и вошла бы в историю как польская писательница, если бы не каприз судьбы – встреча с Василием Стефаником, который своей всепоглащающей любовью к Украине пробудил в сокровенных глубинах души девушки голос предков, следствием чего стали ее факультативные уроки украинского при Атьма-матер и усовершенствование знания украинского.
Благодаря ему Московия получила славу первой страны, которая запустила в космос баллистическую ракету, искусственный спутник Земли, человека… но так и не признала, что все это получила только по воле Судьбы, которая вопреки решению Особого совещания при наркоме Внутренних дел СССР сберегла Сергея Королева в советских концлагерях НКВД…
Основатель космонавтики родился в мирном еще украинском Житомире образца 1907 года, хотя и в браке без любви (мать, Мария Николаевна, без согласия была выдана замуж за не любимого, в то время как стремилась к образованию и самостоятельности). Поэтому фактически с трехлетнего возраста Сережа воспитывали нежинскими дедом, Николаем Яковлевичем Москаленко, купцом второй гильдии, и бабушкой, Марией Матвеевной из древнего казацкого рода Фурсы; его отцу разрешалось лишь оказывать финансовую помощь, в то время как мать устраивала собственную жизнь.
Когда человек отмечен поцелуем Небес, это видно невооруженным глазом – он идет по жизни щедро даря миру лучи своей души, ничего не требуя взаимность. Их жизнь как вспышка молнии, что светом пронзает тьму, завораживающая своей красотой – яркая, стремительная, всеобъемлющая, безудержная.
Львов образца 1974 года, рядовая семья инженеров, появление второго сына… Кто бы мог тогда среди серости советского бытия, что под Рождество Бог послал на землю одного из ангелов в человеческом облике. Хотя сначала у мальчика, которого в честь деда назвали Василием, жизнь была как у многих других советских детей – школа за углом, обычный двор. Но все изменил однажды старший брат, отведший его девятилетнего в местную хоровую капеллу «Дударик», вместе с которой за одиннадцать лет он объедет полмира.
Первый свой срок заключения он, девятнадцатилетний выходец из франковского села Химчин, получил за членство в рядах Организации украинских националистов с характеристикой «националист-церковник» от оккупационного военного трибунала НКВД в 1944-ом, наказание московские оккупант позднее «милостиво» уменьшили двадцатилетний срок на половину с пребыванием в Кустоловской сельскохозяйственной колонии №17 на Полтавщине. Его отцу и малолетнему брату не так повезло – первый умер страшной голодной смертью в сибирской ссылке, второй – был просто застрелен советскими карателями. Вместо сломать, это только закалило веру и дух сопротивления Василия Романюка.
Свой просчет советы осознали почти сразу, поэтому уже через два года после начала отбытия первого срока, ему выносят второй приговор – «антисоветская агитация и пропаганда» со ссылкой в Магадан, где в суровых условиях крайнего севера в 1959-ом родился его единственный сын Тарас.
Ей не повезло родиться в самом начале эпохи коренных перемен мира ХХ столетия, когда тектонические плиты политики, смазанные маслом человеческих пороков, уже начали свой смертоносный танец все набирая скорость, чтобы похоронить под своими обломками миллионы жизней и целые империи… А пока шел 1909-й, когда тернопольские земли вместе со всей Европой нежились в лучах экономического благоденствия.
У Дарии Цвек было все: счастливое детство в состоятельной семье инспектора Государственных сокровищ Якива Маркевича, хорошее домашнее воспитание вместе с правилами ведения домохозяйства и стряпни от мамы Юлии (которая к тому же была активным общественным деятелем местного отделения Союза украинок села Цуцилов), Коломыйская гимназия и педагогический семинар «Рідної Школи», игра на скрипке и флейте в симфоническом оркестре…
Его долгий жизненный путь начался и закончился на Закарпатье, но на его протяжении еще нужно было преодолеть многочисленные судьбоносные вехи, чтобы на свет Божий появилось фундаментальное всестороннее обоснование украинскости Закарпатья, которое стало таковым за долгие века до прихода из уральских болот угров. Михаил Лучкай – религиозный деятель, ученый, литератор…
Имя и фамилии от рождения (19 ноября 1789 г.) он получил своего отца, священника греко-католического исповедания, Михаила Попа, но в студенческие времена последняя трансформировалась в территориальную принадлежность села происхождения (Великие Лучки), под которой он и вошел в анналы украинской истории.
Он родился, чтобы служить своей родине в рамках обстоятельств и времени, с учетом собственного понимания лучшего для его Неньки. Ну а какую стезю юноше старинного казацкого рода еще было выбрать, когда все с деда-прадеда воевали за свободу и независимость Украины? Офицер имперской армии, сотник Украинской народной республики, глава повстанческих войск Юга… Никифор Григорьев, которому выпало жить во времена, когда легитимность любой украинской власти была под сомнением, поэтому на плечах того, кто взял на себя ответственность за людей лежал не легкий выбор ответственности за поддержку какой-либо властной силы…
Двухклассная школа в херсонских Верблюжках, фельдмаршальская Николаевская школа, откуда он двадцатилетним пошел добровольцем на московско-японскую войну 1904 – 1905 годов, где снискал славу и две высшие награды империи («Георгии» 3 и 4 степеней). Чугуевское военное училище, снова война, на этот раз Первая мировая, на которую он был мобилизован в чине прапорщика, а закончил – штабс-капитаном… с падением царского дома Романовых в 1917-ом сразу же переключившись на создание собственной армии Украинской народной республики уже в подполковничем чине.
Современный мир, возможно, был бы совсем другим, если бы не милосердие одного украинца: Великобританию не возглавил бы тот, кто первым в Европе достойно принял бой против могущественного врага, и Вторая мировая закончилась бы с другими результатами. Сын батрака, доброволец Бурской войны , путешественник, писатель-самоучка, советский политзаключенный… кто бы мог подумать, что он, сын обычного плотника из полтавского села, навсегда впишет золотыми буквами свое имя, хоть и опосредовано, в мировую и украинскую историю. Юрий Будяк.
Он был слишком мал, когда умер его отец-плотник, чтобы перенять его профессию и опыт (мальчику едва исполнилось пять). Поэтому свой жизненный путь Юрку пришлось искать самостоятельно: Екатеринослав, Крым, Кавказ… где парень брался за любую оплачиваемую работу от чабанства до аптекарства.
Древний казацкий род Терещенко с Черниговщины, первый капитал которого начал собирать еще прадед, Артем Яковлевич, сначала чумакуя, а затем вкладывая средства в сверхперспективное сахарное производство. Предпринимательская жилка переходила в роду от отца к сыну, Артем – Николай – Иван… на момент рождения маленького Михаила в 1886-ом на киевской Бульварной семья владела немалым состоянием и крупными предприятиями от Волыни до Харьковщины, и это не смотря на огромную сумму потраченную на благотворительность (их девиз «Стремление к общественным делам» всегда гордо развевался на родовом флаге).
Конечно же способный парень, в полной мере унаследовавший родовые таланты, очень быстро в полной мере проявил себя как полноценный игрок на социальной и бизнес аренах страны. Тем более что высшее экономическое образование Лейпцигского и юридическое – Московского университетов, владение тринадцатью языками и личное состояние оцененное в семьдесят миллионов рублей (его дед и отец, основной наследник Терещенских капиталов, умерли с разницей в три недели) давали ему полную свободу действий.
Он родился среди безлюдных бесплодных сахалинских просторов в семье каторжан, сосланных за неповиновение московско-царскому режиму – мать-пермчанка, Мария Семеновна Ощепкова, осужденная на восемнадцать лет за побег с исправительно-трудовых работ, отец Сергей Захарович Плисак, столяр с Киевщины. Дикие условия проживания и тяжелый труд сделали свое черное дело – в двенадцать Василий остался круглым сиротой (родители умерли с разницей в два года); опеку над парнем получил дядя по отцу, Омельян Евдокимович Владыко, тоже каторжанин с Киевщины.
В 1905-м судьба наконец-то улыбнулась неудачнику – согласно Портсмутскому мирному договору Сахалин отошел к Японии. Поэтому после двух классов Александровского училища на средства от сдачи в аренду родительского наследства он получил возможность учиться в токийской духовной семинарии. Именно там Василий впервые столкнулся с японскими боевыми искусствами, ведь в учебный курс входили основы дзюдо.
Судьба, как наглядный пример демократических основ существования украинского общества до московской оккупации, ведь только при таких условиях в XVII веке каждый мог занять должность соответствующую его умениям и способностям. Интересно, что казак Кость Гордиенко, о молодых годах которого информация практически отсутствует (по предположениям Скальковского происходил из украинских волынских дворян Гординских, Яворницкого – полтовчанин с киево-могилянским образованием), появляется на страницах истории Войска Запорожского Низового в декабре 1703 года сразу в качестве кошевого атамана.
Главной целью деятельности на посту для Костя стала защита казацкой вольницы и Гетманщины от посягательств московских оккупантов. Причем поддержка последней во главе с Мазепой шло вопреки его личной вражде с главой, который после письма Гордиенко от имени запорожцев с отказом присягнуть на верность Петру I, написал призыв к московскому царю-сатрапу силой обуздать запорожцев.
Окутанная кружевом тайна баловня судьбы слава притягивала к себе пристальное внимание окружающих еще при его жизни, ведь что может быть магнетичней для людской молвы нежели датские корни, огромное наследство и сиротское детство. Да к тому же, после двадцатилетнего отсутствия Юрий Дунин-Борковский появился на Сечи ниоткуда, чтобы сделать стремительную карьеру от сотника до черниговского полковника в свои тридцать два и второго после Гетьмана человека, генерального обозного, через несколько лет (даже непродолжительное время возглавлял государство в качестве наказного гетмана). Ну как тут было не стать любимой фигурой для сплетен современников?
А еще была большая меценатская работа, ведь только на Черниговщине его счет были отреставрированы Спасо-Преображенский собор, Воскресенский, Благовещенский храмы, Пятницкий и Елецкий монастыри, также дарованная его щедрой рукой ценная церковная утварь с именным клеймом, часть которого сохранилась и по сей день. Но именно своей государственной позицией он сильно досаждал московской власти, которая всеми силами и средствами пыталась оккупировать Украину. Так черными сплетнями и ложью выдающегося общественно-политического деятеля выходцы мокшанских болот превратили в глазах потомков чуть ли не в вампира.
Благородная и богатая семья Корецких-Ходкевичей, наследник отцовского княжеского титула и крупных имений с родовым замком во главе, баловень судьбы… Самойло с детства отличался независимым и воинственным характером – не зря же его хватило всего на пару лет обучения в одном из старейших голландских университетов, который и сейчас действует в Лейдене, смиренно грызть гранит науки – это было не по нему.
Только служба в рядах войска великого князя Литовского и Русского Сигизмунда III Вазы наконец в двадцать лет подарила юноше ощущение нахождения на своем месте. Тем более, что перспективного отрока почти сразу взял под свою опеку выдающийся военно-политический деятель Речи Посполитой, Станислав Жолкевский.
С рождения в переломный 1918-м он имел другие имя и фамилию, появился на свет в совершенно другом месте и был вторым ребенком в счастливой семье, которой не довелось просуществовать и трех лет. Все изменила смерть матери, Татьяны Гавриловны Беличенко – мальчик оказался в слободе Сухой на Полтавщине с бабушкой, которую называл мамой, и под именем Олеся (ибо один Саша в школе уже был) с девичьей фамилией матери и бабушки-воспитательницы.
Ну каким еще ему было стать, если период его взросления и становления в физическом и творческом плане проходил под тотальным прессингом московской оккупации с вымориванием украинской нации голодолморами, физическим уничтожением украинской интеллигенции, тотальным наступлением на украинскую культуру? Сельская школа, филологический факультет Харьковского университета… и начатая Москвой и Берлином Вторая мировая война за разделение Европы пополам.
Он родился в богатой купеческой семьи на оккупированных Московией украинской территории Мелитопольщины в спокойном 1883-ем. Любящая семья, местное реальное училище… и первое испытание судьбы в виде провала вступительных экзаменов в университет (причина – не преподавание в провинциальном учебном заведении древних языков и как следствие их незнание абитуриентом).
Но семнадцатилетний Дмитрий Донцов не сдался – он начинает самостоятельное изучение латинского и греческого, переезжает в первую, затем вторую столицу империи, где через полтора года успешно сдает экзамены для поступления на юридический факультет Петербургского университета. Именно там началась политическая карьера будущего теоретика украинского интегрального национализма – в 1905-м он вступил в ряды Украинской социал-демократической рабочей партии (УСДРП), за что в том же году был арестован.
Фактически он был человеком, как говорят американцы «self-made man» (который сделал себя сам), ведь по праву рождения – лишь старший из шести детей бедной семьи Абрама и Фены Маршак, который в четырнадцатилетнем возрасте должен был покинуть родительский дом в Гнатовке и отправиться в столицу на заработки.
Благодаря природным способностям карьера Иосифа Маршака быстро пошла в гору – вскоре он из подмастерье киевского ювелира уже стал первым помощником мастера, а уже в двадцать четыре имел собственное дело, которое открыл в двух арендованных комнатах на Крещатике №4 в доме швейцарского часовщика Верле 2 мая 1878 года (материал на первую золотую цепочку собственного производства был приобретен на сто серебряных рублей приданного и деньги от продажи собственного костюма).
Судьба, которая подарила ей счастье родиться в дружеской богатой семье судьи Луцкого окружного суда, очень рано заставила девочку выучить урок жизненной борьбы от своей матери, которая после смерти ее отца, Ивана Степановича Десницкого, с девятью детьми на руках (из них пятеро приемных от первого брака мужа, а самый младшей, Екатерине, едва исполнилось два) показала пример достойной жизни – Мария Михайловна продала все свои волынские имения, чтобы хватило на переезд в Киев, оплату хорошего столичного образования для детей и безбедную жизнь.
Всех детей Мария Десницкая пристроила в лучшие киевские учебные заведения: старшие учились в Киевском университете, младшие – гимназии, а Екатерина в двенадцать поступила в Фундуклеевскую женскую. Вот только когда девушке было всего шестнадцать, ее мать тоже умерла. Доучившись, она поехала в Петербург к брату Ивану, а жила у крестной матери, Надежды Дмитровой.
Межвоенная франковская Ворохта, известная как один из самых красивых карпатских курортов, согласно Версальскому мирному договору оказалась под властью Польской республики. Счастливое детство среди волшебной красоты бархата смерек и хрусталя горных рек. Онуфрия Цабанюку повезло родиться (28 мая 1924 года) и вырасти в мирное время.
А потом начался ужас самой кровавой в новейшей истории Второй мировой: советская оккупация 1939-го, немецкая – два года спустя, вывоз на принудительные работы в Штутгарт, украинский переселенческий лагерь в Авгсбурзи … – там для него закончилась война, но для Украины она продолжилась второй советской оккупацией. Именно поэтому молодой человек решил не возвращаться в родную Ворохту, его путь лежал на запад подальше от красного бешеного люмпена.
Лютий садизм – это у московитов в крови. Истоки этого явления скрываются в их рабском золотоордынском прошлом, которое их правители от царей до нынешних президентов тщетно пытаются скрыть всеми доступными средствами. Именно поэтому подлость, трусость, злоба и агрессия сопровождают этих азиатских варваров неотступно всю историю. Они не знают жалости и милосердия, они никогда не были и не станут частью цивилизованных мира, и этому есть немало документальных свидетельств.
Но мало кто из их жертв получил более жестокие пытки и принял московские садистские выходки с большим достоинством и мужеством чем Иван Гонта. Он, сотник надворных казаков польского магната Ф. Потоцкого, стал одним из предводителей восстания Правобережной Украины против польско-московського господства. Гайдамацкое движение охватило каждый уголок страны, на борьбу с оккупантами восстали тысячи и тысячи, но режимы стран-агрессоров не собирались выпускать лакомый кусок украинских земель из своих стальных челюстей – Польша направила на усмирения восстания регимента Осипа Смаковского и субалтерна Якова Комаровского, Московия – генерала Кречетникова, который уже находился под Бердичевом на осаде конфедератов.
Именно так, он, блестящий политический деятель, высокообразованный человек с Вольненским иезуитским коллегиумом, Могилянкой и двенадцатью языками за плечами, барон с чешским аристократическими корнями, широко известен лишь как создатель первой в мире конституции самостоятельного единого соборного независимого демократического государства современного образца, какой должна бы стать Украина еще в начале XVIII века, если бы не вечный враг-Московия.
Между тем Филипп Орлик вместе с кошевым атаманом Гордиенко и крымскими подданными Османской империи почти освободил Левобережную Украину от московской орды в 1711-ем: ему как избранному за год до того гетману присягнули все запорожские полки кроме Белоцерковского, поддержка народных масс была просто беспрецедентной и если бы не измена османов, которые пошли на сделку с Москвой и Польшей, сейчас мир был бы совершенно другим.
Первые три десятилетия ее жизни больше напоминают сногсшибательный приключенческий роман, нежели историю жизни украинской благородной девушки, которая появилась на свет 3 марта 1888 года в счастливом браке графини Марии-Клары из старинного испанского рода де Кастро Ласерда Мединасели и польского графа Анджея Ежи украино-польского рода Дуниных-Борковских (причем о последнем корне он пытался забыть, подчеркивая именно принадлежность к украинской аристократии).
Возможно, если бы мать Кармен-Альфонсы-Фернанды-Эстрельи-Наталени (как крестили малышку) не умерла при родах, ее жизнь сложилась совсем по другому… А так, после похорон жены в Испании отец вернулся на родину в свое родовое тернопольское имение в Великих Борках, чтобы оставить младенца на руках своей матери, Теофилы Борковской, а самому отправиться на археологические раскопки сначала в Африку, затем – Цейлон.
Тройной тайный агент и, возможно, один из киллеров для Гитлера, автор самого скандального украинского романа первой половины ХХ века или великий мислитель, спаситель целого народа или коварный изменник, враг или герой… украинская история так и не вынесла свой суровый вердикт относительно таинственной фигуры Виктора Петрова, известного также под псевдонимами Домонтович, Бэр, Вериґо.
Загадки в его жизни начались с началом взрослой жизни, ведь так и остается открытым вопрос: как епископский сын смог выжить в острую фазу атеистического террора красных московитов начала 1920-х? Ведь имея такую родословную уроженец Днепра (тогда еще Екатеринослава) должен был быть казнен одним из первых, а не только выжил, но и плодотворно работал на литературной ниве и на руководящих должностях Украинской академии наук.
Жизнь, как лихо закрученный шпионский роман в нескольких томах с невыясненным концом, каким он и должен был быть – такое произведение будет считать венцом своей карьеры любой автор, хоть некоторые критики и могут высказать свое недовольство нереалистичностью сюжета для первой половины ХХ столетия. А начиналась эта реальная история во Львове на улице Потоцкого, в родовом имении обедневших шляхтичей с Нимировщины герба «Налеч». Возможно именно последний (белый платок на красном фоне, увенчанный короной рыцарский шлем, девушка, держащая оленьи рога) стал предвестником удивительной судьбы их потомка, родившегося в 1896-м и крещеного, как Ежи Ксавелий Франтишек Сосновский.
Гимназия, Первая мировая и добровольное вступление в корпусу уланов австро-венгерской армии, где в боях против московитов долетел до Одессы в составе союзнических войск по Брестскому соглашению с УНР, а после падения Габсбургской короны – продолжал войну с большевиками в рядах польских уланов, вместе с которыми освобождал Киев в 1920-ом, защищал Замостье вместе с украинской дивизией Марка Безручко, участвовал в разгроме армии Буденного… заслужил славу и кучу наград, среди которых была высшая польская, «Virtuti Militari».
Живописный молодой поселок Ирпень начала ХХ века, весь утопающий в цветах на берегу реки с кружевом леса на периферии – место его счастливого детства на Первой линии, рядом с Цветочной, где впоследствии поселятся его всемирно известные герои, друзья-коротышки, а затем переедут в Солнечного мегаполиса, за прототип которого будет взят Киев. Он, названный в честь отца, стал вторым плодом страстной любви супругов Николая (актер сцены и кино) и Варвары (вдохновлена рукодельница и певунья) Носовых.
Гимназические годы юноши, на время которых многодетное семейство снова перебралось в столицу (они были одними из первых ирпенских поселенцев, приобретя участок в 1911-м, когда Николаю-младшему было три годика), припали на трудный период Первой мировой и украинско-московской войны 1917 -1921 годов с их теснотой, нищетой, болезнями и вечным холодом. Затем будут возвращение к Ирпень на дачу Криньова, работа на местных бетонном, впоследствии восстановленном кирпичном (бывший Сагатовского) заводах и параллельное обучение в вечерней рабочей школе Киева, увлечение химией с мечтами о Киевский политех… и вступление в столичный Художественный институт, осваивание фотографии и киносъемки.
Он стал одним из трех отцов-основателей Пласта, как военно-политической организации для воспитания патриотической молодежи, в предвидение неизбежных жестоких испытаний Украины в только что наступившем ХХ веке. Хотя ни рождение в почтенной семье австрийского судьи Симеона Чмолы и немецкой купеческой дочери Каролины Бунцлив, ни обучение в гимназиях Бережан и Перемышля, ни вступление на философский во Львовский университет не предвещали Ивану Чмоле такой блестящей украинской военно-патриотической карьеры.
Нет, организаторские и ораторские способности начали у парня проявляться еще в старших классах гимназии. Первая проба пера состоялась еще в седьмом классе перемишльской гимназии – осенью 1909-го он организовал тайный кружок военной подготовки «Мазепинский курс милитаристский» (подготовлен при участии В. Кучабского и Ф. Черника), который фактически стал прототипом для организации Пласта. А через год, как ученик восьмого класса, – участвовал в Краевом съезде середньошкильних кружков.
Она была рождена для светских раутов, пышных балов и жизни без печали, но жила они этой жизнью только на театральных подмостках и съемочной площадке, получив полный испытаний и страданий путь заложницы советского режима.
Уже рождение маленькой Мирочки, как близкие называли Мариэтту Капнист-Серко, за несколько месяцев до начала Первой мировой войны не предвещало девочке ничего хорошего, хотя первые годы среди роскоши столичного особняке и полтавского имения дух надвигающихся глобальных перемен почти не ощущался – в графском домашнем театре Ростислава Ростиславича ставили театральные постановки (кстати именно там юный талант впервые был признан строгим профессиональным судьей, другом семьи влюбленным в ее мать, Федором Шаляпиным).
Он стал той путеводной звездой украинской свободы, родившийся в год, когда пали многолетние крепостные цепи с украинской души, духовно наследуя только-только умершему Великому Кобзарю. Трудно объяснить это странное совпадение планет и ключевых для возрождения нации дат, но именно в 1861-ом родился Евгений Харлампиевич Чикаленко.
Судьба не только подарила ему счастье родиться в богатой семье крупного латифундера и рантье, но еще в Елизаветградской реальной школе переплела его жизнь с будущими звездами украинской культуры – сидел рядом с Афанасием Тобилевичем (Саксаганским) (через которого познакомился с его братьями Николаем Садовским и Иваном Карпенко-Карим), в том же классе учился Александр Тарковский (отец поэта Арсения и дед кинорежиссера Андрея Тарковского).
Он так и остался до последнего вздоха украинцем, хотя три четверти своей жизни прожил в блестящем Париже и сам президент де Голль при вручении ордена Почетного легиона предлагал ему французское гражданство. Он сделал для возрождения французского балета больше, чем кто-либо в ХХ веке, и это несмотря на войну и лишения. А родная страна узнала о своем знаменитого сына-изгнанника только через пять лет после его смерти.
Тот кто через десятилетия станет изобретателем неоклассического стиля балета родился в обычном украинском доме среднего достатка, ничего особо примечательного в семье помощника лесничего Михаила Лифаря и его жены Софии Марченко, обитавших под Киевом в селе Пирогово, не было кроме корней – род Лифарей происходил от славных казаков Запорожской Сечи с многочисленными грамотами от гетманов и кошевыми атаманами – маленький Сергей с широко открытыми глазами слушал истории каневского деда о славном прошлом родной земли.
Мятежный дух Творца свободолюбивый и непреодолимый. Он живет в единицах тех, кто двигает этот мир вперед трудным путем непонятного для большинства прогресса ради высшей цели. Их поступки – пример преданности правому делу, их наследство опережает свое время, слава их живет в веках. Одним из ярких звезд этой ограниченной плеяды избранных Небесами был и Михаил Карлович – наследник знатного рода Скибицких герба «Роля», потомков славных волынских русичей.
Его биографии хватит на десть жизней, но началась и закончилась она в Украине – Михаил был сыном Карла Скибицкого, от которого в наследство ему достались украинская душа и Веселый Кут под Киевом. Благородное корни, достаток и высшее образование (военный инженер 3-го класса) должны были обеспечить молодому человеку безбедную достойную жизнь, но рожденный под московской оккупацией он так и не стал одним из привилегированных ее жителей, а к тридцатилетию вообще стал ярым ненавистником империи и поборником свобод (видимо кровь предков далась о себе знать).
Золотые косы, изящные черты лица и железный характер юной киевлянки пленили душу шестнадцатилетнего парня с дальних скандинавских берегов. Но на что он, лишь полукровный брата убитого норвежского короля Олафа II Святого, младший из трех родных еще да в изгнании, мог надеяться, даже если княжна отвечала взаимностью? Конечно Ярослав Мудрий не мог отдать ему руку своей пятнадцатилетней дочери Елизаветы.
Киевский князь не отказал Харальду, который с небольшим отрядом таких же норвежских изгнанников находился у него на службе, окончательно, а выдвинул условия: королевский трон и рыцарская слава. Именно поэтому парень верой и правдой служил ему, а потом отправился искать выше обозначенное в Византию, где очень быстро получил лавры героя во главе местного спецназа, затем – национальной гвардии. Добытое золото он отправлял в Киев, как подтверждение серйозности своих намерений.
Ее песни легли в основу современного украинского фольклора, очаровывая простотой слога и одновременно глубиной содержания, в них, кажется, живет сама душа народа. Ну кто же не знает ее «Засвіт встали козаченьки», «Віють вітри, віють буйні…», «Сидить голуб на березі», «Котилися вози з гори», «Зелененький барвіночку», «На городі верба рясна», «Шумить-гуде дібровонька» записанные бухгалтером Селегенем со слов старого казака в середине XIX столетия? О ней написаны десятки произведений, начиная драмой Владимира Самойленко «Маруся Чураивна» и заканчивая победителем Шевченковской премии – историческим романом в стихах «Маруся Чурай» Лины Костенко. Мало кого так судьба балует, подарив одновременно и восхитительную красоту, и поэтический талант, и любовь окружающих…
Девочка родилась где-то 1625-ем в счастливой семье полтавского казацкого есаула Гордея Чурая, хотя отцовской любимицей ей довелось быть недолго – казацко-крестьянское антипольское восстание Павлюка 1637-го, и как один из ярых сторонников гетмана Войска Запорожского Низового Гордей разделил участь пленного Павла Бута – королевским указом Владислава IV все предводители были казнены в Варшаве.
Кто бы мог подумать что из восьми детей большой львовской семьи Якова Пукаса и Ксении Гордашевской именно активная и жизнерадостная Михайлина станет на путь смиренного служения Богу. Видимо это доброта души, что на восьмой свой земной день приняла небесную благодать вместе с крещением в местной церкви Петра и Павла, так проявила себя – недаром же говорят: «человек или с детства, или никогда».
Правда до начала настоящего служения пройдут годы и годы, в течение которых она бок о бок со своей сестрой Анной в свободное от школы и помощи матери по хозяйству и приглядыванию за младшими играла в монашки, читала житие святых, молилась, пела в церковном хоре львовского монастыря святого Онуфрия…
Обычная мещанская семья среднего достатка Киевщины последней четверти XIX века – работающий на сахарном производстве отец Макар Дмитриевич (бухгалтер, впоследствии руководитель предприятия), мать Татьяна Федоровна из церковной семьи… дальнейшая судьба парня должна была быть распланирована на на много лет вперед: образование (лучшее, которое смогут позволить себе родители), работа на каком-то предприятии, союз с достойной девушкой из хорошей семьи, дом, дети.
Но судьба решила за Левка Мациевича, подарив несокрушимую украинскую волю, не зря же в его жилах текла кровь великомученика Арсения Мациевича – еще студентом Харьковского политеха он при тотальной принудительной русификации оккупированной Москвой Слобожанской Украины перешел на украинский в общении, да еще и вступил в ряды украинской кружка «Студенческая община».
Великий дар или тяжкое наказание, целительство – каждый его обладатель решает сам, что оно для него лично. Кто-то принимает его как неминуемое зло и просто игнорирует, другие – всю жизнь пытаются от него избавиться, ища спасения в обыденных вещах, а для кого-то этот подарок судьбы становится смыслом жизни, который вдохновляет творить добро из христианского милосердия во имя высшей цели…
Он родился в небольшом поселке Малая Иловица на Тернопольщине и был крещен именем Яков (Головатюк). Обычная набожная многодетная семья. Обучение у отца врачебному делу и умению много усердно работать, призыв в ряды российской армии в шестнадцать – так началась его взрослая жизнь. А через два года Московия снова втянула украинские земли в войну, и он восемнадцатилетний превратился в фельдшера, в качестве которого, видимо и закончил бы Первую мировую если бы не ранение и австрийский плен.
Именно так: «Нам не вся правда нужна», – отреагировал завкафедрой Федченко (у которого, кстати, у самого отец был замучен советским режимом) на желание, тогда еще студента, Леонида Череватенко написать диплом по творчеству Валериана Пидмогильного, и это несмотря на то что сам представитель украинского «расстрелянного возрождения» в то время коммунистическим режимом уже был реабилитирован, однако его творчество, как оказалось, – нет…
Он происходил из простой не зажиточной сельской семьи небольшого села на Днипровщине в счастливом 1901-м, но средств на обучение сына в Первом екатеринославском реальном училище у родителей-таки хватило (кстати – он его закончил с отличием в 1918-ем). Последнее помогло парню сдать вступительные экзамены в Катериносласький университет, но недостаток средств, несмотря на подработку репетиторством, так и не дал ему закончить ни математический, ни юридический (куда он впоследствии восстановился) курс.
Он всю свою молодость ходил в любимчиках судьбы, которая давала ему крылья-обереги сражаться за родную землю против врагов наперекор всего мира, заняв круговую оборону. Его любили свои, боялись и уважали чужие. Он – достойный представитель семьи, где каждый считал за честь служить Украине и доказал это своей жизнью (братья Илярий и Илько казнены поляками, все члены семьи были осуждены советской властью, все имущество родителей было конфисковано). Василий Кук – последний глава Украинской повстанческой армии (УПА).
На него легла ответственность как на самого старшего, поэтому практически все его четыре брата уже шли по его следам. Василий стал первым из семьи в рядах Организации украинских националистов (ОУН), когда вступил в ряды ее Золочевского уездного провода в 1932-ем. Но в том же году его, студента юридических исследований Люблинского университета, польская полиция бездоказательно арестовала только за националистическую позицию с заключением под стражу на целых три месяца, второй арест тоже не заставил себя ждать – в следующем году его продержали за решеткой еще шесть месяцев и вновь без оснований.
Ее жизнь – олицетворение судьбы украинской земли ужасного ХХ века: кровь, пот, слезы … и гордо поднятая голова в непоколебимой вере в торжество справедливости в борьбе за свободу своего народа. Одному Богу было известно сколько боли вынесла душа, сколько мужества стоило держать удар за ударом, сколько слез пролила в одиночестве эта хрупкая украиночка по своим детям. И никто не скажет за что этой обычной селянке из львовского Красного выпала такая тяжелая и вместе с тем высокая миссия быть Матерью Героев.
Рожденная в светлый праздник Сретения Господня (2 февраля 1888) Парасковия была одной из одиннадцати детей состоятельной семьи Федора Постолюка и Софии Ласки-Постолюк. Духовная связь ее семьи с движением сопротивления оккупации начался еще с младшего брата Оксентия, который в 1914-м вступил в ряды Сечевых Стрельцов, а после восстановления украинской независимости четыре года спустя – Украинской Галичской армии.
Рожденный в богатом довоенном польском Дынуве образца 1902 года в семье почтового служащего Ярослав Галан был просто одержим пролетарскими идеями под влиянием оголтелого москвофила-отца, который хлебом-солью встречал во Львове российские оккупационные войска в 1915-ом. Уже в 22 парень вступил в Коммунистическую партию Западной Украины и с тех пор до конца своих дней никогда ей не изменял.
После московской оккупации Галичины он стал одним из литературных глашатаев борьбы советской власти с украинским национальным сознанием и греко-католической церковью. Все его рассказы, пьесы и памфлеты были насквозь пронизаны высмеиванием национально-клерикальной идеи украинства. Благодаря этому этого он пользовался полной поддержкой красной власти, а также лично присутствовал на Нюрнбергском процессе в качестве корреспонденту газеты «Советская Украина».
Будущий спаситель миллионов человеческих жизней впрервые увидел свет в обычном украинском городке Новая Прилука (тогда на Киевщине, а сейчас – Винничине) в ничем не отмеченном 1888 году. Рождение в обычной еврейской семье, где мать Фредия (Лондон) Ваксман – владелица промтоварного магазина, а отец Яков Ваксман – арендатор земельного участка, обещало парню распланированную на годы вперед жизни, которая до определенного момента и была таковой.
Хотя уже в хедере, где он получал начальное образование, Зельман Абрахам Ваксман проявил большое чувство гражданской ответственности и отличные организаторские навыки: еще до шестнадцатилетия основал школу для малообеспеченных детей, где преподавал языки, арифметику и историю, организовал группу ребят для ухода за больными, во время еврейских погромов 1905-го возглавил местные отряды самообороны…
Только при власти оголтелого люмпена выходец из обычной луганской крестьянской семьи с начальной земской школой за плечами мог стать председателем призидии Верховной Рады страны. Конечно же делать революцию за чужой счет было гораздо комфортнее чем целыми днями тяжело работать на металлургическом заводе. Организация диверсий, подстрекательство пролетариата, ссылка в Архангельске … и снова все по кругу. Интересно, Климент Ворошилов сам предполагал, какие барыши принесет ему свержения царя и установления диктатуры пролетариата, или просто пользовался сиюминутной выгодой?
Он, серая посредственность как человек и как личность, чтобы заслужить место среди красных шакалов принимал самое активное участие в чистках, на его руках была кровь тысяч невинно убиенных без справедливого суда и следствия советским режимом, под приговорами которых стоял его подпись рядом со Сталинской.
В те давние или не слишком времена, когда мир кино основывался на реализме без использования компьютерных спецэффектов и моделирования, существовал целый пласт проблемных с технической точки зрения видов съемок, над решением которых век бились специалисты кинотехники, но так и не смогли усовершенствовать процесс. А потом на свободу вырвался талант, который двадцать лет держали в клетке советской серости и безразличия с приказной эпитафией «экспериментами никто заниматься не будет».
Хотя, профильное образование киноинженера и шестнадцать лет практики на киностудии Довженко стали именно тем основанием для Анатолий Акимович Кокуш на изобретательские эксперименты с камерой, плавно вращается на 360° вокруг движущегося на большой скорости автомобиля. Однако именно развал Советского Союза и возвращения украинской независимости дали ему возможность в 1993-ем создать собственную фирму «Фильмотехник», продукцию которой, несмотря на катастрофическую нехватку средств, украинская команда пыталась представить на высоком международном уровне выставок, ярмарок, специализированных журналов. А удивлять иностранцев было чем – камера «Flight Head» через три года произвела настоящий фурор на выставке в Нью-Йорке и шквал публикаций в иностранной прессе.
Предвидеть его предрасположенность к наукам можно было ввиду отца-профессора Нежинского лицея и матери-преподавательницы Киевской женской гимназии, но такого большого математического таланта от парня родившегося в провинциальной полтавской Журавке даже высокообразованные и прогрессивные родители не ожидали, так как сами были гуманитариями. Хотя способности к точным наукам Георгий Вороной проявил еще во время учебы в Бердянской (до 5 класса) и Прилуцкой гимназиях, где директором был его отец. Выбором же математической нивы он был обязан своему учителю математики Ивану Владимировичу Богословскому, которого выдающийся в будущем ученый вспоминал с благодарностью всю жизнь.
Еще шестнадцатилетним школьником Вороной отправил свою работу «Разложение многочленов на множители на основе свойств корней квадратного уравнения» в научный «Журнал элементарной математики». Издателем она была признана одной из лучших, поэтому увидела свет на страницах этого издания – это был научный дебют, после которого поступление Георгия сразу со школьной скамьи в Петербургский университет в 1885-м никого уже не удивило.
Кровь – не вода, хотя любовь к родине у каждого своя – кто-то защищает ее с оружием в руках, а у кого кисть яркими красками кладет на холст мазок за мазком всю ее страсть. Так, Сергей Васильковский родился в старинном украинском казацком роду, где дед был чумаком, а отец – писарем в Изюме. Его душа с детства тянулась к прекрасному, питаемая мелодичными песнями мамы, интересными байками деда и живописной природой вокруг.
Тяга к прекрасному получила больше возможностей для реализации с переездом семьи семилетнего мальчика в столицу Слобожанщины, где отец получил должность в ведомстве государственных сборов и приобрел дом на Москалевке. Именно там, в харьковской классической гимназии, Сергею повезло встретить первого лучшего друга Петра Левченко, получить первые серьезные навыки рисования от ученика самого Брюллова, Дмитрия Безперчего, развить свои навыки игры на кобзе и впервые влюбиться в дочку своего учителя, Софью Безперчую.
Из-за нее две страны восточной Европы оказались на грани масштабной войны, ведь шлейф поклонников, которые мечтали положить к ее ногам свои душу, сердце, титул и немалое состояние, состоял из таких выдающихся персон своего времени как коронный гетман Марцин Калиноський, кременецкий староста Петр Потоцкий и наследник Семиградья. И не зря – дочь молдовского правителя Василия Лупула Розанна кроме внешней красоты была еще и высокообразованной барышней – четыре языка (валашский, украинский, турецкий, греческий) и сейчас не всем даются.
Хорошо понимая всю ценность бриллианта, который вложила ему в руки сама судьба, молдовский господарь долго колебался между претендентами на руку Розанны. Но в конечном итоге решение принимал уже не он – в начале 1650 года Богдан Хмельницкий начал планирование молдовского похода, и во избежание втягивания в вооруженное противостояние со значительными силами казацкого войска при довольно слабых собственных позициях внутри страны, которые были вызваны междоусобицами, Лупул летом прислал в Чигирин своих посланцев с предложением о браке Розанны и старшего сына Хмельницкого Тимоша (хоть и не считал украинского гетмана себе равным).
Ну каким еще мог вырасти ребенок в семье, где отец работал на технологическом сахарном производстве среди станков и агрегатов, а семья много переезжала, давая парню объемное видение мира через призму больших и маленьких украинских сел и городков. К тому же Северин Малевич, который происходил из польской семьи, был довольно атеистической по меркам последней четверти XIX века человеком – посещал и костелы, и православные церкви, а ради развлечения в гости приглашал одновременно и попа, и ксендза.
Сын Казимир же с детства влюбился в украинскую народную живопись, эхо которой четко прослеживается в его работах периода детства и обучения в Киевской художественной школе 1890-х. Сам он считал себя украинцем и говорил на украинском языке, о чем неоднократно официально заявлял даже несмотря на влияние урбанистической Московии во время обучения в училище живописи, ваяния и зодчества и в студии Рерберга.
До того знакового путешествия в 1928-м гражданина новоявленной страны «рабочих и крестьян» Леонида Утесова в Париж, где он впервые услышал американский джаз в исполнении оркестра Теда Льюиса пройдет тридцать три года, большая часть из которых в качестве Лазаря Иосифовича Вайсбейна, выходца из многодетной одесской семьи, который обучался в коммерческом училище Файга и играл на нескольких музыкальных инструментах… счастливое детство еврейского паренька в Одессе.
Но мечтам стать пожарным или капитаном корабля не суждено было сбыться – в четырнадцать за неуспеваемость и прогулы его отчислили, и парень с передвижным цирком Бороданова, чтобы увидеть Украину. Новое имя, Кременчугский театр миниатюр, встреча на запорожских гастролях с будущей женой Еленой Иосифовной Ленской, с которой он заключил союз женился в 1914-ом… и Первая мировая война в рядах царской армии. Правда служить ему довелось в тыловой части под Одессой, где он быстро приспособился получать желаемое за целование ручек прекрасной статной, фигуристой, чернобровой Оксане, супруги его фельдфебеля Назаренко.
Интересно, что Московия, которая не дала Максимилиану Волошину ничего, а в одной из своих ипостасий довела до гробовой доски, все время позиционирует его как «русского» художника. В то время как он родился на Киевщине, а большую часть своей сознательной жизни прожил в Крыму.
Он родился 28 мая 1877 года в семье члена Киевской палаты уголовного и гражданского суда Александра Максимовича Кириенко-Волошина из запорожского казацкого рода и немки Лены Оттобальдовны в девичестве Глазер в те счастливые времена, когда украинские земли наконец получили непродолжительный период передышки в своей бурной истории. В свои детские и юношеские годы с частыми переездами он увидел немало прекрасных городов благодаря активности своей високообразованой матери (отец умер, когда мальчику было всего четыре), но сердце его навсегда осталось в Крыму, где он в двадцать лет наконец закончил феодесийську гимназию.
Его жизненный путь пролегал от Белок до Белок через десятилетия, шестьдесят четыре страны и всемирную славу с подтверждением в качестве звания самого сильного человека мира 1928 года, за что он получил прозвище Кротон в честь древнегреческого героя. Кто бы мог подумать, что в небольшом поселке Иршавского района на пороге нового ХХ века родится легенда. Хотя учитывая живительную природу Карпат и хорошие наследственные гены (не зря же его деда в народе прозвали Силой после того, как он одной палкой завалил медведя в лесу) можно было предположить, что один из десяти детей Федора Фирцака унаследует семейную мощь.
Иван Фирцак, может так и остался бы лишь местечковой легендой, подростком пожалев охромевшую корову отнес ее на плечах домой и самостоятельно вместо нее вспахал поле да после драки бежал из тюрьмы выломав решетки, если бы не заработки в Чехословакии, куда он отправился двадцатилетним парнем в качестве грузчика по рекомендации местного нотариуса к его брату-владельцу завода. А ведь судьба могла сложиться иначе, потому что парень собирался на заработки в Бельгию к дяде.
Очень талантливый и трудолюбивый Иван Франко стоит отдельной личностью среди плодородного поля украинской литературы. Хотя для сына кузнеца этого оказалось недостаточно для обеспечения достойной жизни себе и своей семье при знании четырнадцати языков в двух докторских академических степенях (Венского и Харьковского университетов). Может это произошло из-за неудобства Ивана Франко для руководства и его привычки говорить правду в лицо, или чрезмерной интеллектуальности как для рядовых граждан, а может был слишком патриотической личностью (именно он вел в мир украинской богемы моду на вышиванки).
Гений, который никогда не опускал руки (болезни, смерть любимого сына, нехватка денег), не пренебрегал работой (недаром же его прозвали «титан работы»), не оставался равнодушным к социальным проблемам украинского общества (участие в Просвите, издание целого ряда журналов и газет, написание статей по животрепещущим вопросам). Неудивительно, что он несколько свысока смотрел на окружающий мир через критическую призму своих знаний и жизненного опыта.
Как говорят «кровь – не водица», ты можешь уехать на противоположную сторону земного шара, но закаленная веками сопротивления пришлым захватчикам украинская душа всегда будет с тобой в бою на стороне света и добра. Это настоящий дар небес, и пожизненное проклятие, с которым можно только смириться и принять, а противодействовать не получится, или ты – не украинец.
Мирон Дидурик родился на Подгаеччине, в тихом украинском селе Мужилов, которое в то время (1932 год) находилось в числе других под властью Польской республики согласно условиям Парижского мирного договора. Вторая мировая война и советская оккупация Восточной Украины заставили родителей парня искать выход – так он двадцатилетним оказался в далекой Вирджиния (позже семья переехала в Джерси).
Он жил по принципу «цель оправдывает средства» задолго до Макиавелли, и эта цель у него была одна – власть, желательно неограниченная. Да, он был княжеской крови и получил в наследство от отца, князя галичского Володаря Ростиславича, немалые звенигородские имения, а после смерти брата Ростислава – старший престол в Перемышле, но ему все было мало. За ненасытные амбиции, коварство в достижении цели, непомерную жадность его мало кто называл крестным именем Владимир, только только пренебрежительно-уменьшительным Владимирком.
Главным соперником его жизни стал князь киевский Изяслав Мстиславович из рода Мономаха. Чтобы получить все волынски земли в свое подчинение Володимирко вступил в преступный сговор с ордынским данником Юрием Суздальским (в народе более известен как Долгорукий). По договоренности двух предателей Киев должен был отойти мокрашскому правителю, но тот и не догадывался о высшей цель своего сообщника впоследствии занять главный престол Руси-Украины.
Он был сыном того, кого один из величайших князей Киевских любил больше всех своих детей, не зря же Ярослав Мудрый потратил много сил энергии чтобы выхлопотать для своего Всеволода руку дочери византийского императора Константина, Марии-Анастасии. Дед даже успел увидеть первенца этого союза, которого назвали Владимир (князь) Василь (крестное) Мономах (в честь деда по матери).
Вряд ли он рассчитывал занять главный престол Руси-Украины в Киеве. Возглавляя по очереди Смоленское, Черниговское, Переяславское княжества он удачно ходил походами на половцев, руководил по мере своего видения ситуации и требований того времени, растил своих сыновей…
Его фигура в зависимости от литературного источника предстает перед глазами изумленного современника или в идеально положительном или в резко негативном свете, хотя скорее всего он был только олицетворением правителя со своими достоинствами и недостатками своего времени, когда жестокость была едва ли не единственным средством выживания, хотя конечно комплексы своего бастардового происхождения были с ним рядом всю жизнь. Владимир Великий – православный святой, креститель Украины-Руси.
Удивительно, но даже точную дату появления на свет Великого никто не может точно выяснить и все потому, что рожден он был от князя киевского Святослава вне брака простой ключницей Малушей. Именно для легализации как княжеского сына благодаря интригам дяди по матери Добрыни, который хотел властвовать, но не имел законных прав на это в виду безродности, его малолетнего пригласили княжить в Новгород, который сам из-за провинциальности не мог претендовать на внимание законного сына властителя страны.
Рожденный Синькове Радеховского уезда украинец по крови и зову души, ему несмотря на римско-католическую веру не сладко приходилось в Сакальской учительской семинарии, куда юноша поступил после окончания радихивской видиловой школы, потому что польские катехит и учителя категорически не воспринимали увлечения Филиппа Гадзилевича родной культурой, которая проявлялась от использования украинского языка в общении до идей о свободной Украине.
Возвращение с итальянского фронта Первой мировой и вступление в Украинскую галичскую армию, в рядах которой сначала он был командиром жандармерии в Редихови, а затем чотарем сотни ушел под Львов. Причем проявил себя как талантливый руководитель – его подразделение было одним из лучших благодаря личному примеру своего командира в ІІІ курене группы Восток, ему доверяли самые сложные боевые задачи благодаря почти стопроцентной гарантии исполнения.
Легенда украинского подполья, который семь лет возглавлял освободительное движение в тотально оккупированной советской чумой стране. Удачливый бизнесмен, который создал во Львове разветвленную первую украинскую рекламную сеть Галичины, но положил все на алтарь независимости своей родины. Человек с двумя высшими образованиями и преследованиями поляками, немцами, московитами – Главный командир УПА и Председатель Провода ОУН на украинских землях Роман Шухевич.
Активная проукраинская позиция, которая обеспечила его первый арест полицией польской республики еще в 1934-м, сделала из него непримиримого врага очередного московского тоталитарного проекта на этот раз под красными флагами и атеистическими лозунгами, когда советский союз решил вместе с нацистской Германией в 1939-ом разделить Европу пополам и оккупировать в дополнение к ранее захваченным территориям Западную Украину.
Он родился в 1927-м на украинском Донбассе (село Ижевка под Константиновкой), где на родном языке разговаривали почти все жители, где вышиванка в гардеробе мужчин и женщин встречалась гораздо чаще, чем обычная рубашка, где в церквях молитвы к Богу возносили только на украинском – в очередной раз оккупированном Московией с оружием в руках Донбассе.
Еще ребенком и подростком Олексе Тихому пришлось столкнуться со всем коварством московских властей – сначала устроенный ими голодомор 1932 – 1933 лет выкосил несколько миллионов украинцев, чтобы в их опустевшие живописные домики заселились выходцы из трущоб северного соседа, потом развязанная ими же при участии Германии Вторая мировая война 1939 – 1945 лет огненным смерчем прокатилась по его Родине. Поэтому украинское самосознание у будущего диссидента проснулось довольно рано, его не смогло подавить даже обучение в Московском университете.
Его титулам отечественным и мировым нет конца (третий в числе самых титулованных и в десятке тренеров всех времен) и именно за это его критиковали, имя его до сих пор вызывает священный трепет с привкусом горечи потери у поклонников украинского футбола, а для многих поколений его примеру служит мотивирующей силой для движения вперед. Человек-легенда, Валерий Лобановский, начинал карьеру в качестве полевого игрок, а прославился в качестве тренера, команда которого дважды занимала высшую ступеньку почета в Кубке обладателей Кубка и один раз завоевывала Кубок кубков УЕФА.
А начиналось все довольно прозаично: киевская рабочая семья, тяжелые военные годы развязанной Москвой и Берлином Второй мировой, школьная серебряная медаль, вступление в киевский Политех (который он впрочем из-за спортивной карьеры так и не закончил). Тринадцатилетнему парню повезло встретить на своем жизненном пути детского тренера Николая Чайку, который стал его футбольным крестным отцом.
В его жилах текла кровь польских королей полученная от материи, дочери Августа II Сильного и его фаворитки, известной европейской авантюристкой Анны Констанции фон Брокдорф (известная как графиня Козель), Фридерики Александры в замужестве Мощинской. Отца же своего будущий творец Фридриховки не знал – коронный казначей Ян-Кант герба «Налэнч» умер еще до появления на свет своего второго сына.
Рожденный в Дрездене (там где зимой 1704 года в местном дворце состоялась знаковая встреча его деда-правителя Саксонской земли с бабушкой – первой красавицей Европы, женой его министра барона фон Хольма) Фридрих Йозеф на долгие годы вместе с старшим его на семь лет братом Августом Фредериком Константием станет утешением вдовой матери – старший в восемнадцать спроектировал тернопольскую Кафедру, а младший Мощинский проявил незаурядные способности к наукам, овладел несколькими языками, играл на музыкальных инструментах и завоевал славу одного из первых танцоров при Саксонском дворе.
Со своей будущей миссией на этой грешной земле мальчик определился еще в год, когда поставил в тупик свою мамочку и ее подружек, выбрав из предложенного для гадания набора вещей одной рукой библию, а другой – деньги, что предсказывало его будущее в качестве обладателя издательского концерна, хотя взрослые тогда ошибочно истолковали выбор малыша как будущий епископский сан.
Кроме этого первые годы жизни Ивана Тиктора можно лаконично описать как родился в селе Красном на Галичине в зажиточной семье, там же получил начальное образование, затем учился в Рогатинской гимназии, где голову ему вскружил театральный дух (организовал подмостки в родовом имении). А потом вместе с классом вступил в ряды сечевых стрельцов, попал в плен после поражения Закарпатской народной республики, из которого его выкупил отец за счет семьи. В Польше межвоенного периода это был почти приговор.
Еще при жизни самая таинственная фигура высшего света Восточной Европы на рубеже XVIII – XIX веков Яна Потоцкого превратилась в легенду – быть самим собой, пренебрегать великосветскими классовыми условностями, познавать мир и делиться своим опытом с другими в то время было «моветон», что грозило нарушителю остракизмом. Но видимо его это мало смущало при жизни, и тем меньше после смерти. Именно поэтому последняя, да еще под личиной самоубийства, вызвала такой поток гарячих сплетен и слухов в тогдашнем обществе, рождая порой совершенно невероятные теории, которые на публику выносились как бесспорный сенсационный факт.
Так даже тот, кто позиционировал себя как мемуарист, в поисках минуты славы утверждал, что главная причина самоубийства Яна заключалась в сложных отношениях с последней любимой женой Констанции Потоцкой. При этом женщина выставлялась в явно негативном свете, называясь хромой и капризной «как все полячки». К тому же Вигель обвиняет ее в отсутствии любви к мужу и публичных обвинениях его в горбатости, хотя якобы из соображений приличия не оформлении разрыва официально. Сам факт смерти для большего эффекта представляется им как резание бритвой. Но все эти «пикантно-кровавые подробности» потуги этого «мемуариста» два факта превращают в ничто – документальное оформление растяжения союза между Яном и Констанцией в 1709-ем и вовсе иные обстоятельства смерти, к тому же возникает вопрос «почему от официального разрыва до самоубийства прошло целых семь лет? «
Его знал весь Киев, как первого франта столицы, талантливого архитектора и стрелка мирового уровня. Баловень судьбы, с которой у него был бурный роман длиною в жизнь и поцелуй счастья напоследок. Человек – солнце, который заряжал всех вокруг счастьем, шагая легкой походкой через все невзгоды, что подбрасывал ему бурный затейник-час. Отец дома с химерами, Лешик Дезидерий, более известный под псевдонином Владислав Городецкий.
Впервые он увидел свет в дедовском имении Глюзинских Шолудьки в счастливом 1863-ем. Детство в родительских Жабокричах с их дворцом, конюшней, выездом, псарней и фортепиано фабрики Зейтнера. Аристократический мир Подолья, который жил по европейским законам, часто устраивал охоту, и отец Владислав Городецкий старший, отставной офицер Ольгопольского уланского полка из старинного польского благородного рода герба Корнич, непременно принимал в них участие вместе со своей гордостью, сыном-первенцем. Там среди этого дразнящего запаха азарта под хрустальный звон бокалов роскошных дворцов родились две саміе большие страсти жизни Владислава младшего – архитектура изысканных форм и точная стрельба из огнестрельного оружия, в которых он в конце концов достигнет идеального совершенства.
Большая семья Донцов в маленьком скособоченном домишке под стенами завода «Арсенал», где после увольнения с военной службы помощником чертежника работал отец и мать в вечных домашних хлопотах с семью ребятишками. Нет, родителей тяжелая жизнь не ожесточила – трудолюбивая мама находила время для всех своих детей, часто пела им украинские песни, а папа для талантливого Мишка даже собственноручно сделал скрипку.
Но каждый день, чтобы получить кусок хлеба с детства Донцовим детям приходилось работать – кому помогать по хозяйству и уходу за малышами, кому ходить в служках у богатых киевских господ. Михаилу повезло – однажды во время пения он попал в поле зрения известного киевского мецената Алексея Гринченко, который как раз подыскивал новые таланты в свой детский хор. Чистое сопрано мальчика стало счастливым билетом в мир высокого театрального искусства, он даже в составе своего хора пел под дирижерством Чайковского в «Пиковой даме».
Потомки тех, кто в далеком 1555 году основал небольшое село на реке Лимница под Калушем и сто лет спустя активно поддержал Украинскую освободительную войну Богдана Хмельницкого, просто не могли были пассивными обывателями среди усиления польского давления на украинское общество под флагом Австро-Венгрии. Видимо именно поэтому первым официальным украинским эмигрантом в Канаду стал Иван Пилипов, рожденный за восемь лет до страны, которая станет его второй родиной.
Когда именно у простого парня из Станиславщины появилась интерес к дальним заокеанским краев – может еще в школе, когда учитель вдохновенно рассказывал о далекой Америке, или где-то в разговорах с местными немцами, которые работали на сплавах на Лимнице, промелькнула интересное название новой страны? Сперва, по воспоминаниям самого Ивана записанными И. Боберским в 1932-м, он обратился к местному немцу Гаврею за его кровными контактами в канадской земле – тот не отказал.
Казалось бы рождение в семье священнослужителя Московской империи, где православная церковь была и остается одной из ветвей власти со всеми вытекающими привилегиями, априори гарантировало мальчику хорошее образование, безбедную жизнь и старость среди покоя цвета вишневых садов. Но судьба бывает большой шутницей…
Уже в девять Олекса пережил первое испытание, когда Первая мировая война, развязанная в том числе непомерными имперскими амбициями Романовых, похоронила их страну под своими обломками. Семья Влизько вернулась на родину деда, в село Сигнаевка (ныне Черкасская область). Но вооруженный красный люмпен не хотел оставлять в покое Украину, как сам смысл легитимизации выходцев из мокшанских болот, раз за разом с боями оккупируя украинскую землю и заставляя семью священника переезжать из деревни в деревню в поисках спасения от своих зверств.
Ее жизнь, как для дочери из благопристойной семьи галицкого священника, было сплошным исключением из общих правил. Она должна была бы сначала стать женой какого-то благочинного мужа желательно с образованием, а после установления советской диктатуры – очень патриотичною коммунисткой, чтобы оправдать свое рождение. Но судьба решила пожалеть украинку с помешанным на Московии отцом, который довез семью аж до Таганрога в Первую мировую войну, дорогой потеряв из-за болезни сына (при своих неплохих познаниях в медицине) и едва не потеряв ее, дочь, Софию Яблонскую.
К счастью ума родителей все же хватило, чтобы вернуться в Галичину, где поповская дочка (отец снова опекал приход, пройдя многочисленные проверки) смогла получить то образование, которое хотела: учительская гимназия, драматическая и торговая школы, курсы кройки и шитья, книговодства… Управление театром в восемнадцать, Париж для обучения искусству съемок кинолент в двадцать.
Душа хрупкого, впечатлительного и застенчивого сына пирятинского почтмейстера Николая Таволги-Мокрицкого с детства тянулась к прекрасному, но честь казацких предков (основатель рода Таволга был казаком с реки Мокрицы) диктовала свои условия – умение ездить на лошадях было отличающиеся условием настоящего мужчины. Вот только однажды лошадь сбросил мальчика, встав на дыбы, после того малыш начал страшно заикаться и обходить животных десятой дорогой.
Начало обучения в Полтавском доме воспитания детей бедных дворян (его мать, Ульяна Григорович, была из аристократов) в восьмилетнем возрасте стал для Аполлона настоящим выходом – хорошая компания, образованные учителя, светские науки… и никаких лошадей. Причем одаренный парень сразу стал любимцем Ивана Котляревского.
Ей не повезло родиться очень живым, эмоциональным и любопытным ребенком в те времена, когда общественная роль женщины сводилась к браку и продолжению рода при удержании в течение всей жизни маски благородного приличия. Тем тяжелее крест женской судьбы был для представительницы правящей элиты, отцом которой был гетмана польный коронный Ежи Любомирский, а матерью – наследница Ропчице, Констанция Лежанка.
Возможно, история Кристины Любомирской была бы совсем другой – с великосветскими развлечениями и легкой жизнью в головокружительном флере роскоши и поклонении мужчин, если бы в три года она не потеряла мать. Отец отдал девочку на воспитание тетке, Анны Радзивилл, которая была женщиной высшего света Ричи Посполитой того времени во всей полноте смысла этого выражения – благочестивая, набожная, аскетическая, порой жестокая, но при том доброжелательная и отзывчивая. Все усилия тети приструнить неуемное дитя сначала не давали результатов и график воспитания княгини катастрофически не выполнялся.
Он родился в семье, которая делала европейскую политику еще в XIII веке с титулом императоров Священной Римской империи. Он сам носил титул австрийского эрцгерцога. Ему были открыты все пути после блестящего образования и изучения мира сквозь призму собственных путешествий … а вошел в историю – как украинский патриот и один из главных претендентов на булаву в споре с Павлом Скоропадским, хотя сам Вильгельм Франц фон Габсбург-Лотарингский никогда лично не подтверждал свои виды на власть.
С шестилетнего возраста он вместе с отцом и братьями путешествовал по миру: Адриатика, а затем Европа, Африка, Америка, Азия и даже Австралия с их такими разными языками, верованиями, традициями и кухней подарили парню всесторонний взгляд на вещи, которого он не смог бы получить сидя только за школьной партой реального училища Вены.
Единственный наследник великосветской семьи Северина Ржевуского и Констанции Малгожаты из Любомирских, любимец матери, Вацлав родился в 1785-ем. Не ограничен денежными рамками в своих желаниях он всю жизнь прожил согласно своего видения мира и украинских национальных традиций помноженных на огромный опыт странствий по миру.
О нем ходили легенды, как о великом оригинала своего времени и ориенталисте, который проявил себя в рисовании и музыке (наиболее оцененное его произведение «Requiem» насмерть Фаддея Чацкого, впервые выполненный в Кременецком костеле в годовщину смерти польского историка. И при этом очень любознательный, настойчивый, трудолюбивый человек, живший по законам чести – в австрийской армии он дослужился до чина ротмистра, находясь в Вене, изучил турецкий и арабский, а также оказал материальную и практическую помощь по переводу и поиску выкладок на восточных языках трехтомника «Mines de l` Orient exploitees par une societe d`amateurs sous les auspices de M. Le Comte Uenceslas Bzewuski» (1809 – 1813).
Московская власть в 2014-ом только в который раз аннексировала украинский Крым, российско-украинская гибридная война находилась фактически на своей начальной стадии, реальные бои на Донбассе лишь набирали обороты… Об этом волновало, кроме мировых лидеров, возможно еще какое-то количество людей, но вряд ли слишком большое. Видимо именно поэтому настоящим шоком для американского истеблишмента, а тем более для российских пропагандистов на кинофестивале Tribeca Film Festival стало: «Get out of Ukrain», от Майка Тайсона. Московская журналистка отшатнулась от этих слов, словно звезда мирового бокса ее ударил. Казалось бы, что ему, всемирно известного «Железному Майку», до проблем Украины, которая находится на другой стороне планеты? Но нет – реакция была спонтанная, жесткая и очень естественная. Как оказалось этот интерес к Украине имеет свое вполне материальное основание.
А началась эта история за много лет до того с переезда в Соединенные Штаты с Тернопольщины семьи Гната и Анастасии Иващук (по другой версии Еващук). Поселилась чета в курортном Кетскилле за сто шестидесят километров от Нью-Йорка, и позже изменила имя на Эвалд. То же сделала и их дочь Камилла.
Судьба этой необычной личности окутана домыслами и мифами на грани фантастики, так как еще при жизни Ян Потоцкий стал легендой культуры Польши, Франции, Бельгии, Испании, Украины… И сейчас, две века спустя после загадочной смерти, в его истории бытия больше вопросов, чем ответов, поэтому многочисленные биографы продолжают упорно работать, чтобы разрисовать хотя бы частично красками фактов эти белые пятна. Его регалиям нет конца – основатель славистики, первый археолог славянства, востоковед, географ, этнограф, историк…
Жажда души к познанию всего на свете Яна Потоцкого проявила себя довольно рано, но раз сделав глоток из чаши познания, остановиться уже не смогла, а когда поняла, что никогда не насытится и не увидит ее дна – разочарованная добровольно покинула этот мир. И не смогли стать ему помехой ни социальные условности, ни семейные ценности, ни собственные ограниченные физические возможности. Рожденный под счастливой звездой герба Пилява в Винницкой глубинке (село Пиков) он уже в семнадцать имел за плечами образование Женевы, Лозанны, Вены и знание нескольких языков (основной язык общения – французский, знание польского довольно слабое).
Счастливая звезда освещала ее путь от рождения – богатейшая семья Любомирских, австрийский императорский высшей свет в статусе почетной статс-дамы, бракосочетание 7 ноября 1782 года с представители не менее древнего рода Ржевуских, огромные владения по всей Западной Украине (Подолье, Волынь, Галичина). Констанции Малгожате не было повода жаловаться на судьбу – и красота, и ум, и образование, и деньги, и влюбленный мужчина на восемнадцать лет старше ее, любимый сын Вацлав…
Париж, Вена, Саврань и снова Париж… все новики Европы перекочевывали в ее подольское имение, который она превратила в украинский Версаль. Такой образ жизни вполне удовлетворял его потребностям, если не считать денежной стороны вопроса. Пока был жив ее муж, Северин Ржевуский, семейные дела шли неплохо, но за одиннадцать лет без него Констанция успела накопить огромный долг в 2 398 000 рублей.
Обычная семья украинского учителя по фамилии Макогон, жена-немка и трое детей. Цветущая черновицкая Буковина начала ХХ века; кто же знал, какой тяжелый крест достанется Украине в этом непростом столетие. Первая мировая, Румынская оккупация, переезд в Станислав… Судьба как у многих. Если бы не литературная звезда дочери Дарии она бы легла на безвестную полочку истории, забытая всеми.
Печать своего первого произведения девушка увидела уже в девятнадцать ( «Марічка» в «Українському голосі», 1926 год). Затем будет периодика «Діло», «Назустріч», «Новий час». Но чтобы достичь настоящего признания ей понадобилось всего десть лет, и первая из высочайших литературных премий Украины львовского Общества писателей и журналистов им. Ивана Франко за лирические «Метелики на шпильках» (под псевдонимом Ирина Вильде) была в ее руках, и это при бешеной популярности исторических повестей в то время.
Истоки его рода теряются в седой древности XІ века на просторах славной Киевской Руси, когда его представители верно служили еще Владимиру Мономаху. Хотя сам Адам Кисель родился в западно-волынских Низкиничах в семье Владимирского земского подсудка (заместителя судьи) Григория Гнивошовича Киселя, который показал себя отважным воином во время польско-русской войны 1577 – 1582, и его жены Терезы из Иваницких.
Десятилетним мальчиком Адама отправили в Замойскую академию (ныне Польша), которая славилась своими демократическими взглядами, а потому здесь учились потомки таких именитых семей Ричи Посполитой как Собеские, Потоцкие, Жолкевские и собственно основателей – Замойские. Кстати именно дружба с старшим его на шесть лет Томашем Замойским обеспечила выходцу из волынского среднего класса блестящую политическую карьеру.
Что побудило его, одного из богатейших людей своего времени, променять блеск высшего света и шик королевских дворцов на аскетичность божьего служения, да еще по греко-католическому обряду при воспитании в семье римских верующих, хотя и украинского рода. При огромном состоянии, которое составляло более шестисот миллионов крон (в пересчете на нынешние деньги – около 1,8млд. долларов), плюс полученная собственными усилиями научная степень доктора права, перед ногами Романа Шептицкого (имя от рождения) лежал весь мир.
Но частная семейная аудиенция у папы Льва XIII навсегда изменила его жизнь, и детская набожный усердие, о которой упоминала его мать, графиня Софии Фредро, взяла верхом над всеми соблазнами роскошной жизни – он просил для себя у римского Владыки возможность присоединиться к братьям-василиянам. Это решение годами росло где-то глубоко в душе ежедневными молитвами такими прекрасно-искренними, что к ним присоединялись все вокруг, ежедневными размышлениями и чтением святых писаний, визитами в Хиривскую коллегию иезуитов и Добромильский монастырь. Именно последний стал колыбелью новорожденного брата во кресте Андрея, когда он произнес монашеские обеты 13 сентября 1888 года.
Он вошел в учебники Первой мировой как самый младший боевой офицер войны, потому что когда Московия в очередной раз предприняла попытку с оружием в руках взять под полный контроль всю территорию Украины, он только успел закончить VII класс Филиалы академической гимназии во Львове. Еще школьник пошел добровольцем на фронт, чтобы защищать родную землю в Легион Украинских сечевых стрельцов, благо пригодились года в Пласте под руководством его основателей, как и медали за меткую стрельбу на всеавстрийских соревнованиях школьников от 31 мая 1914 года.
Осип Яримович начал свою военную карьеру в рядах УСС сразу в качестве чотаря одной из лучших сотен легиона во главе с Василием Дидушкой, а свое боевое крещение принял 28 сентября 1914 оно на карпатском перевале у Нижнего Верецкого, которая стала первым боем с московитами после двух веков затишья. Затем этой же осенью будут база в живописном замке святого Миклоша, охрана стратегического моста в селе Пасека, защита горы Камарницке и отражение попыток врага перейти реку Сртый.
Счастливая от рождения судьба – старшая дочь в семье текстильного миллионера Жмудского, природный дар вышивальщицы, факультет права в Харьковском университете, брак с сыном богатого харьковского предпринимателя, рождение дочери … Варвара Каринская.
Но жизнь любит проверять на прочность каждого, вынося человеку свой безжалостный вердикт – смерть мужа через несколько месяцев после ее родов (и это в двадцать два), морально изнурительный судебный процесс со старшим братом за опеку над его сыном, который кстати она выиграла два года спустя. В качестве награды или как наказание был послан ей небесами звезда харьковской юриспруденции Николай Каринский, с которым Варвара перебралась в Москву, где открыла собственный салон для театрально-балетной богемы.
Она родилась в образцовой украинской советской семье, где отец стоял у истоков «правильного» коммунистического кинематографа, воевал на финский войне и занимал должность директора киностудии, а мать – сначала воспитывала детей в санаторно-школьных учреждениях, затем – шила костюмы на киностудии мужа. Был еще старший сводный по матери брат на десять лет, погибший на полях Второй мировой.
Сама же Алла Горская прожила с мамой в осажденном Ленинграде две зимы, закончила Киевскую художественную школу имени Шеченко с отличием и Киевский художественный институт. А дальше были только радужные перспективы: выставки, преподавание в школе искусств, членство в союзе художников, собственная (на двоих с мужем) мастерская на Филатова…
Ее настоящее имя для истории так и остается загадкой – толи Ольга, толи Настя, появившиеся в произведениях украинских и польских авторов XIX столетия скорее плод фантазии, чем реальность. Так что для всех она навсегда останется Гюррем (от персидского «радость») или Роксолана – первая нарушительница принципа султанского гарема «одна мать – один ребенок» (у нее с султаном было шесть совместных детей, правда отца пережил лишь Селим, ставший султаном и любимая дочь Михримах) и основательница столетнего «правление привилегированных женщин», когда политику мусульманской империи делали матери и жены мужчин-правителей.
О ее происхождении современники отзываются довольно скупо «русинка из народа, что живет от Карпат до Азовского моря» (французский посол Гуеллямо Пелисье,1540) и происходит из рода «подлого попа из Рогатина» (член польского посольства в Стамбуле Самуил Твардовский в «Великое посольство», 1621). Однако существуют предположение, что попала вона в султанский гарем после крымско-татарского плена.
Она родилась в украинской Одессе образца 1889 года с огромными крыльями поэтического таланта за спиной, под несчастливой звездой личного рая, чтобы войти в литературную историю страны, награды которой она не признавала и закончить свое жизнь так и оставшись загадкой. Имя ей Анна Ахматова из дворянского рода инженер-капитана II ранга Андрея Антоновича Гордиенко.
В двухлетнем возрасте она покинула родину вместе с переходом отца во служение московскому великому князю Алексею Михайловичу, чтобы после расставания родителей через три года с матерью, Инной Эразмовной Стоговой, вернуться в Украину – то были Евпатория, а затем Киев.
Украинские гниды, убившие независимость страны образца 1917 года, чтобы на семь десятилетий утопить ее в безнадежности советского бытия и уничтожить цвет нации в тюрьмах и лагерях московитов, покалечили сотни тысяч жизней живых и еще не рожденных в эмиграции. Одним из таких представителей украинской интеллигенции был Владимир Винниченко.
Он, автор подавляющего числа нормативных и законодательных актов Украинской народной республики в качестве главы Директории и трехтомника «Відродження нації», навсегда покинул захваченную красными советами родную землю в 1920-ом вместе с супругой Розалией Яковлевной, чтобы после десятилетия скитаний и осознания отсутствия перспектив возвращения в Украину наконец в октябре 1934 года окончательно осесть на французской Ривьере в местечке Мужен, что в департаменте Приморские Альпы.
Его неординарная роль в судьбе Украины нивелируется противниками, чему немало поспособствовали его служба в польском войске, участие в походе против казаков и щедрые награды от Яна-Казимира взамен траченного гетманства, и преувеличивается поклонниками, которые преувеличивают роль периода его двухлетнего правления для становления международных дипломатических связей в попытках дистанцироваться от Московии.
Выпускник Киево-Могилянки, шляхтич по крови, Иван Выговский сам выбрал сторону в украино-польском противостоянии 1648-го, но судьба распорядилась иначе – татарский плен при Желтых Водах навсегда изменил его мировоззрение и координаты ценностей, когда Богдан Хмельницкий не пожалел денег на его выкуп. Гетман не оставил своего протеже и после освобождения, поручив заведовать своей канцелярией.
Он родился в семье духовных служителей (два его деда были священиками, а отец – профессором Киевской духовной семинарии), с детства окруженный христианскими принципами смирения и добродетели, он всю жизнь противопоставлял себя Богу, играя на стороне его противника в сиятельных лучах гордыни.
На долю Михаил Булгакова выпало немало испытаний от так рьяно им поддерживаемых красных советов: обвинения в «литературном белогвардействе», изъятие его пьес из репертуаров всех театров страны советов, невозможность печататься, лишения абсолютно любых средств к существованию, не смотря на попытки наняться хотя бы дворником. Это почти довело его до самоубийства, на случай чего в кармане всегда был припасен револьвер.
Перемышльское дарование, получившее высшее образование в Вене и Риме, работавшее в Будапеште с профессорами – он мог бы работать в признанных столицах европейского искусства, но любовью всей его жизни оставался Львов.
А началось все для юноши из бедной перемышльской греко-католической семьи с вырезания рам для картин в мастерской местного мастера. Так бы и остался Петр Войтович нереализованным талантом, если бы не счастливое поступление в ученики самого Леонарда Маркони в двадцатилетнем возрасте и встреча с городом своей мечты. В мастерской был дорогостоящий мрамор и всесторонняя помощь от учителя, который к тому же помог будущему великому скульптору выехать на учебу в Вену по стипендии князя Ежи Чарторыйского.
Свое рабоче-крестьянское счастье будущий главный организатор геноцида украинского народа начал искать с младых ногтей в рабочих кружках, восстаниях и переворотах – то есть там где неуемная энергия, цинизм, равнодушие к человеческой жизни при отсутствии необходимости работать могли дать власть и деньги. Но удача выходцу из чернорабочих улыбнулась лишь вместе с ленивым люмпеном под кумачовыми флагами, пришедшими грабить и убивать всех, кто богаче.
Партийные должности для Павла Постышева с ореолом жертвы царского режима и ходкой в сибирские лагеря после 1917-ого посыпались как из рога изобилия, что позволило ему, постепенно набирая балы среди новой коммунистической «элиты», перебраться в 1923 году в теплый украинский климат, хотя карьеру здесь пришлось практически начинать заново с должности заведующего организационно-инструкторским отделом Киевского губкома КП(б) Украины.
Ненасытная жажда власти дурманит разум и убивает душу. Поддавшийся ее искушению перестает быть человеком, готовый попрать все социально-личностные правила и догмы ради призрака властвования. Украинская история в ужасающей периодичностью падала в руинах по воле таких недалеких тиранов «из грязи в князи» и ленивого народа, готового идти за сладкими обещаниями популистов в сладких мечтах о богатстве без усилий. Один из самых ярких примеров прошлого – бывший слуга Богдана Хмельницкого, для легализации которого была придумана новая должность кошевого атамана на Запарожской Сечи.
С одной стороны он строчил верноподданнические письма московскому царю с обещаниями урезать права украинского казачества после вступления в гетманскую должность, а с другой – активно сам и через своих приспешников окучивал казачество с обещанием повсеместной вольницы и уравнения всех в богатстве не зависимо от чина. Тогда же активно готовилась почва для Черной рады (без участия старшины) для избрания нового предводителя Левобережья, которая состоялась в нарушение правил Сечи в июне 1683-его в Нежине – Брюховецкий добился своего, а его оппонент Яков Сомко едва смог унести ноги.
Казаки и воины Украинской повстанческой армии были его предками, в нем текла их полная неисчерпаемой жажді свободы и непокорности любым поработителям кровь. Не даром же его фамилия по матери была Гетман. Его воспитывали в духе национального патриотизма и веры в украинскую свободу, что было довольно нелегким делом в послевоенном союзе советов. Рожденный на Ровнинщине поэт, художник, искусствовед, переводчик Григорий Чубай.
Не всегда согласовывающиеся с официальной политикой коммунистической партии зерна знаний, упавшие на благодатную почву яркого таланта, рано дали свои плоды – уже в шестнадцать лет его стихи печатались в местной прессе, они же стали причиной пристального внимания к юноше карательного органа КГБ. Его вызывали на допросы, давили морально, из института его выгнали формально за неправильный ответ «про национально-освободительную войну украинского народа».
Его безумно любила кинопленка и публика, а партийные бонзы поглядывали свысока, не мешая творить магическое действо на экране. Даже среди своего талантливого актерского круга он снискал славу веселого балагура, который своими шутками доводил до слез грандов отечественной кинематографии. Борислава Михайлович Бурундуков – человек-легенда.
Счастливая случайность в лице ректора театрального института им. Карпенко-Карого Николая Заднепровского, увидевшего юное дарование на сцене любительского театра киевского завода «Арсенал», круто изменила жизнь вчерашнего выпускника Киевского строительного техникума. Его кинокарьера началась уже на первых курсах театрального («Цветы на камне«Сергея Параджанова, 1962), а потом, не смотря на специфическую внешность охарактеризованную приемной комиссии как «типичный прораб», тридцать лет катилась как по накатанной, с двумя периодами работы в Киевском театре русской драмы им. Леси Украинки и Киевской театр-студии киноактера.
Он попал в Мелитополь практически сразу после окончания Московской лесной академии, в жаркую летними месяцами и продуваемую всеми ветрами студеными зимами Приазовскую степь, где веками гулял лишь беспризорный ковыль да орды кочевников. По правде, конечно, нужно сказать, что за тридцать лет с момента основание в 1845-ом творение Корниса превратилось в сорокогектарное зеленое чудо – лес там, где отродясь не задерживалась ни одно дерево. Так что молодой талант Павла Михайловича Сивицького принял в свое владение в 1874-ом не голую пустошь.
Однако тяжелые последствия для Московской империи Крымской войны 1853 – 1856 годов давали о себе знать – тотальная нехватка средств для найма работников и покупки средств труда да природные сюрпризы от периодических паводков реки Молочной до летних приазовских засух сделали свое черное дело – часть ранее высаженной Бердянской образцовой лесной плантации погибло.
Политика – грязное дело и делать его в белых перчатках во все времена не представлялось возможным. Лишь ограниченные идеалисты могут себе вообразить победу над коррупцией, существующий с момента появления первобытного общества, или вселенское благо для всех без учета слабости человеческой натуры и закона возрастающих потребностей. В политике, тем более международной, нет друзей – есть только временные союзники.
Это стоило бы знать выходцу из Левадии, когда он вступил на путь борьбы за независимость Греции от турецкого протектората, а послужной список (вступление в средиземноморскую эскадру Г. Спиридова в семнадцатилетнем возрасте, боевые действия на Пелопоннесе и Эгейском архипелаге) и отсутствие в Кючук-Кайнарджийском мирном договоре между Московией и султанатом упоминание о греках должны были бы помочь ему в этом, но нет – это не послужило уроком для идеалистически настроенного Ламброса Кацониса, в том что документ подписанный Московией не стоит бумаги, на которой написан…
Одни называли его тираном, другие – слагали про него шутки, а третьи – и сейчас с душевным трепетом вспоминают годы его правления. Он – классический пример советского партократа, пробившегося сквозь тесные ряды своих сотоварищей по идеологическому оружию прямо к вершине советской власти и сумевшего продержаться там долгие восемнадцать лет.
Леонид Ильич Брежнев – одна из одиозных фигур советского политикума с украинскими рабоче-крестьянскими корнями и трудовой практикой за плечами, с красной ядерной кнопкой в руках и состоянии близкому к недееспособности. Он шел к вершине власти через все препятствия, не чураясь любых методов и средств, о чем ярко свидетельствует факт его предложения перед пленумом ЦК 1964 года тогдашнему главе КГБ Владимиру Семичасному о физическом устранении Никиты Хрущева через авиа- или автокатастрофу, отравление или арест (кстати сказать последний являлся его крестным отцом в большой московской политике).
Как часто долгожданного мига счастья приходится ждать годы и годы, пробираясь сквозь тернии неразделенной любви и разочарований. И чем эмоциональней натура, тем больнее пережить эти страшные годы духовного одиночества среди толпы безразличия. А Лариса Петровна Косачь или Леся Украинка, которую любят и чтят во всем мире за мелодичный слог, была как она сама о себе говорила: «Скептичная умом, фанатичная чувством», – хотя одни называли ее «ангелом» (Ольга Кобылянская), а другие – «единственным мужчиной в украинской литературе» (Иван Франко).
Первое девичье влечение пришло к Лесе, как называли ее домашние, еще в ранней юности, ведь объект был тут рядом – руку протяни, – Лев Ярмило, волынский племянник ее дяди, чудно играл на свирели и романтично катал ее на лодке, но детские чувства рассеялись как утренний туман, когда объект страсти пропал из поля зрения.
Кто бы мог подумать, что сын генерал-майора, астраханского губернатора и правителя Кавказского наместничества окажется таким увлеченным сельскохозяйственным деятелем. Нет, конечно же детство и юность Виктора Скаржинского проходили по шаблону: Херсон, Николаевский кадетский корпус, благородный университетский пансион в Москве, служба в Департаменте народного просвещения в Петербурге. Но голос крови звал его назад в херсонские степи, и спустя всего шесть лет последовала отставка и возвращение домой в 1811-ом.
Однако вплотную заняться своими «Трикратами» Виктору Петровичу помешала война 1812 года. И хотя губерния была освобождена от воинского призыва, он был одним из первых, кто собрал эскадрон ополчения в 188 человек и полностью его обмундировал и вооружил. Херсонцы сражались под знаменами отряда генерала Медера в Несвиже, а затем корпуса адмирала Чичагова. Причем военные заслуги Скаржинского в свое время отмечали военный министр Барклай де Толли и герцог де Ришелье.
Роскошный высокообразованный двор, на полтысячелетия опережавший свое время, с литературными и музыкальными вечерами, открытием школ и библиотек, активной религиозной жизнью, политическими контактами со всей Европой в дополнении роскошных банкетов с музыкальным сопровождением. Ее детство прошло в эпицентре всех событий Ярославого большого двора, который отличался прогрессивными для начала второго тысячелетия взглядами на гендерное равенство.
Анна Ярославовна получила прекрасное образование, как и прочие восемь детей Великого князя Киевского. В число ее достижений входило в том числе знание пяти языков, а так же владение навыками рисования, пения, знание истории и правил этикета.
Как мог он, родившийся в семье украинских патриотов, где отец долгое время состоял членом националистической организации «Просвита», а три сестры – активными сторонницами ОУН, причем Мария была обручена с командиром боевки Борщовичи-Пикуловичи Иваном Лабой («Кармелюк»), стать тем, кого проклял свой народ. Видимо, в столь сильной духом семье Богдан Сташинский был тем самым слабым звеном.
Пойдя по стопам отца в начале своего осознанного взрослого пути как активный сторонник идей свободной Украины (распространение националистических листовок, сбор средств для сопротивления, агитация), после первого же задержания 21 апреля 1950 года на станции Львов-Пидзамче по фиктивному обвинению в безбилетном проезде и препровождении в соответствующее учреждение по борьбе с контрреволюцией львовский студент продал все свои идеалы новым хозяевам из Министерства государственной безопасности СССР. Правда, зачатки раскаяния таились где-то в недрах его души, так как в будущем он оправдывался желанием спасти семью от репрессий. Хотя на деле молодой агент с рвением строчил докладные записки для своих новых хозяев в том числе на своих отца и сестер, о чем свидетельствуют новооткрытые архивные документы.
Их разделяет почти тысяча лет и объединяет судьба победителей, в которой нет места поражениям, с тем лишь отличием, что первого из них чтит весь мир, а о втором не все знают даже на его родине.
Александр Македонский – человек легенда, который за свои тридцать три года вошел в историю не только как великий политик и администратор, но в первую очередь как великий полководец не проигравший ни одной битвы и взявший все осажденные города с викториями всех военных походов.
Загадки великих майя, застывшие в великолепии ступенчатых пирамид, собственном календаре и мировой популярности игры в мяч, долгие годы заставляли известнейших ученых всего мира биться над дешифровкой последних трех с половиной книг майя, которые остались после европейской колонизации Южной Америки (все их обширные и малые библиотеки были спалены по наущению испанских священников).
Но судьбе-затейнице угодно было отвести роль воскресителя этой культуры тому, кто родился под Харьковом, пережил украинский Голодомор, строил военно-оборонительные сооружения на Черниговщине, попал в немецкое окружение, вышел живым из оккупации, чтобы в 1945-ом стать студентом II курса истфака МГУ и основателем отечественной майянистики.
Его родовые корни уходили на много столетий вглубь украинского православия, когда Волынь была княжеской и ни о каком католичестве на этой земле речи еще не шло. При этом аристократическая и богатая семья Братковских даже в условиях полькой оккупации прочно держалась своей религии, при этом каким-то чудом умудрившись не утратить своего веса в социально-политических реалиях католической страны.
Конечно верный наследник семейных ценностей, Данила Братковский, продолжил в тесной связке с Луцким православным братством неравную борьбу за религиозное равноправие на исконно украинских землях. Вера его была столь сильна, что не смотря на усилившееся окатоличивание Волыни в конце XVII столетия (лишение права вступления в цеха, занимать должности в магистрате, наложение налогового бремени на храмы и общины), ему вместе с группой однодумцев хватило смелости требовать от польского Сейма 1699 года свободы вероисповедания для православных, но это возымело обратный эффект – появилось несколько постановлений, усиливавших давление на Греческую веру.
Маленькое село в тернопольской глубинке. Обычная крестьянская семья с четырнадцатью моргами земли. И неожиданный подарок судьбы – поцелуй небес на челе одного из младших сыновей, художественный талант которого проявился столь ярко, что в шестнадцатилетнем возрасте юношей был отправлен на обучение во львовскую студию Юлиана Панькевича.
Неоспоримость дарования Михаила Бойчука привели его в столицу Австро-Венгрии, потом будет Мюнхенская академия художеств и, наконец, в Мекка всех живописцев – Париж, где он стал одним из организаторов украинской общины. В творческом же плане созерцание шедевров прошлого всех направлений и стилей все ближе возвращает его к истокам примитивизма как симбиоза византийской и староукраинской церковной монументальной росписи с итальянским Проторенессансом и украинской народной живописью.
Его имя в конце фамильной братии де Рибасов незаслуженно померкло на страницах истории затмленное яркой звездой Иосифа, основавшего город-порт на берегу Хаджибейского залива. Но величие его жизни и бескорыстие даров навсегда сохранили имя Феликса в сердцах благодарных одесситов.
Следуя примеру своих старших братьев потомственный испанский дворянин из Неаполя оказался на службе у российской короны, навсегда влюбившись в бескрайние просторы украинской земли. Измаил, Городище, Дубенка… – везде он с отвагой стоял плечом к плечу с Иосифом и Эммануилом в сражениях за землю новой родины, а затем в качестве волонтера украинской армии всячески помогал противостоять притязаниям Польши. Так что решение Феликса де Рибаса остаться в Одессе после отставки 1797-ого в чине премьер-майора вполне объяснимо.
Ну кому еще среди хаоса гражданской войны могла прийти в голову безумная идея возрождения Запорожского казачества как не божьему человеку. И не человек ли с не обремененным корыстью и меркантильными интересами не побоялся бы обратится за помощью в святую святых казацких доблестей – к главному хранителю исторических реликвий Дмитрию Яворницкому. Однако историк не поверил в благие намерения бывшего полковника инженерных войск российской императорской армии и не отослал требуемые им запорожские реликвии.
Однако отсутствие материальных регалий не остановило самоназванного атамана – Ефим Божко начинает возрождение Сечи, которая первоначально состояла из пехотного, конного, артиллерийского куреней, по законам XVII столетия в 1918-ом. Свое боевое крещение новые казаки приняли в сражении против повстанцев Нестора Махно за Екатеринослав, хоть и проиграли его в виду сильно превосходящих сил противника.
Почетный гражданин молодой черноморской жемчужины, в том числе из рук которого в городской бюджет поступали немалые налоговые средства в качестве директора Государственного коммерческого банка, думского казначея и владельца одного из крупнейших торговых домов времен правления де Ланжерона. Кроме того Михаил Антонович Крамарев вносил свою посильную лепту в благотворительные начинания Одессы как попечитель городской больницы.
Появление этого почтенного господина обряженного в рваное рубище на запятках пышной кареты какого-то важного господина шокировало все местное общество. Впрочем тайна показательного позорного променада дважды вдоль Дерибасовской в скором времени раскрылась – почетный гражданин Одессы оказался беглым крепостным графа Шереметьева, который благодаря своей коммерческой жилке и некоторой доле удачи смог пробиться в этой жизни.
Его имя спустя столетия стало для украинской молодежи путеводной звездой чести, достоинства и патриотизма, превратившись в легенду, а современники его любили и ненавидели все сердцем. Равнодушным харизматичная личность Ивана Богуна не оставляла никого, ведь он легко менял вчерашних союзников на их оппонентов, если это было выгодно Украине.
Он был противником любых компромиссов за счет интересов Украины и это-то в середине XVII столетия, когда Запорожская Сечь после смерти Богдана Хмельницкого и фактического провала освободительной войны находилась в уязвимом положении руины. Он не принял присягу московскому царю, но и поляки, король которых Ян II Казимир всеми доступными способами от материальных благ до лести пытался купить благосклонность влиятельного украинского полковника, были от него не в восторге…
Он впервые почувствовал ласковую теплоту морских волн на своих ногах в шесть, когда семья перебралась в мягкий, плодородный климат Южной Украины из-за проблем со здоровьем его младшего брата. Тогда, еще счастливая и дружная, семья Ефремовых со своими тремя малолетними детьми переехала из холодного Царскосельского уезда в Бердянск в 1914-ом.
Босоногим мальчишкой Александр носился по набережной, ловил с другими такими же босяками бычка у самой кромки воды, шалил без меры, а как же без этого, и был безмерно счастлив, как бывает только в детстве. Те пять неполных лет, что будущий писатель-фантаст провел в Бердянске он запомнил на всю жизнь, как лучшие годы в его жизни, а город вписал его имя в свою историю задолго до его широкой популярности, после одного неординарного и запоминающегося поступка…
Герой российско-турецкой войны, получивший орден Святого Георгия IV класса и чин капитана II ранга за победу восемнадцати пушечного брига «Меркурий» под его командованием над двумя линейными кораблями противника, в мирное время он за отличную службу был в звании флигель-адьютанта был введен в придворную свиту Николая I, но как человек деятельный остался верен флоту.
В 1833-ем Алексей Иванович Казарский был направлен проверяющим тыловых контор и складов черноморских портов, что стало его смертным приговором, так как в Московии во все времена объемы воровства превышали все мыслимые пределы и их совершавшие готовы были биться за награбленное всеми способами без оглядки на законность и этические нормы.
Его жизнь началась в благополучной семье священнослужителя черниговской глубинки образца 1893 года и, казалось, была обречена на столь же сыто-благополучное продолжение до земного исхода – одухотворенно-возвышенной натуре с семинарским образование за плечами самое место в тихом приходе под боком у любимой супружницы в окружении целого выводка детей.
Но судьба-шутница редко прислушивается к желаниям земных подопечных – поступление Василия Эллинского в 1914-ом на экономическое отделение Киевского коммерческого института изменило его жизнь, а переворот 1917-ого привел в ряды Украинской партии социал-революционеров в качестве одного из организаторов и лидеров ее левого крыла, позднее преобразованного в самостоятельную партию коммунистов-борцов.
Древняя украинская Холмская земля – вечное яблоко раздора на стыке интересов трех государств, которые с переменным успехом семь веков воевали ее, попутно периодически испепеляя ее селения и уничтожая ее население. Но голос предков времен князей Киевской Руси жил в каждом из потомков ее жителей и не давал забыть свободу по-украински.
Нина Кухарчук родилась крестьянской семье холмского села Васильев Польского Королевства Российской империи (оккупация по итогам Венского конгресса 1815 года), однако благодаря стараниям родителей девочка получила среднее образование (сельская школа, Люблинская гимназия, Холмское Мариинское училище). Казалось в лучшем случае ей была бы обеспечена роль одной из многих украинок среднего класса, но вмешалась Первая мировая война.
Кто мог угадать в той юной французской прелестнице тринадцати лет от роду, так уверенно и расковано чувствовавшей себя среди роскоши свиты будущей супруги польских королей Владислава IV и Яна II Казимира, прекрасной Марии Луизы Гонзага де Невер, ее духовную наследницу и всесильную польскую королеву, о которой подданные с усмешкой говорили: «Марыся руководит Яном, а уже Ян – Польшей».
Урожденная обедневшей аристократической семьи Мария Казимира Луиза де Лагранж Аркен. С пятилетнего возраста она вращалась в высшем свете Франции в свите своей покровительницы, так что как минимум не омраченное бедностью будущее было ей гарнтировано.
Первые слова его летописи легли на пожелтевшие страницы истории кровью убитых за участие в сопротивлении деда и отца, пеплом родной хаты в Новоспасовке Мариупольского уезда Катеринославской губернии, которые оставили по себе австро-немецкие оккупанты в Первую мировую при высадке в Приазовских степях.
А дальше будут огонь и меч сопротивления и белым, и красным в борьбе за свободу украинской земли в рядах Гуляйпольской армии Нестора Махно. Организаторский талант в сочетании со смелостью и изобретательностью обеспечили Виктору Билашу быстрый карьерный рост в повстанческом войске от командира полка до начальника штаба армии.
Глубоко религиозная дворянская семья, где отец, Виктор Петрович Щусев, был не только надворным смотрителем, но и добровольным опекуном кишеневских богоугодных заведений, конечно же воспитала своего отпрыска в любви и почитании царя и Бога, а столичное высшем училище Академии художеств с Репиным и Бенуа в роли наставников закрепило направление творческой стези будущего метра отечественной архитектуры.
Первым его самостоятельным архитектурным шагом Алексея стала надгробная часовня Шубина-Поздеева на Александро-Невском, которая была сооружена лишь благодаря его напору – узнав о кончине из газеты и набросав наскоро эскиз, он без приглашения и рекомендаций явился к вдове генерала и смог убедить ее отдать предпочтение его творению.
Как много примеров помнит современная история, когда наделенные властью в угоду своих амбиций или по прихоти своих хозяев впадали в безумство преследования инакомыслящих, забывая что колесо истории-странная штука и порой делает непредсказуемые повороты, чтобы превратить вчерашних палачей в бесправных жертв их сегодняшних последователей того же режима. Но человек-загадочное существо, напрочь не желающая учится на примерах других и повторяющая ошибки прошлого с ослиным упрямством…
Всесильный и могущественный нарком внутренних дел Украинской ССР Всеволод Аполлонович Балицкий. Одного его имя в середине 1930-х повергало в ужас всех от старого до молодого на бескрайних украинских просторах как одного из самых жестоких, беспринципных и беспощадных заплечных дел мастера карательной политической машины сталинского режима. Десятки тысяч загубленных лишь за неприятие советского режима и любовь к своей родине жизней на его счету.
Он родился слишком рано – на изломе эпох, когда вековой московский царизм пал под ударом вооруженного люмпена, чтобы породить на свет еще более страшное чудовище, которое ради уничтожения украинской национальной самоидентификации заставит пройти его родину сквозь голодомор, репрессии, огонь мировой войны, духовную нищету атеизма под красным знаменем советов, но об этом еще никто не знал…
Украинец по рождению, украинец в душе Борис Дмитриевич Антоненко-Давидович, как и миллионы его соотечественников, в первые годы большевицкого правления был полон радужных ожиданий свободы, равенства и братства – вступил в коммунистическую партию, вступил в отряд особого назначения, собирал продразверстку и организовывал выборы в Советы.
Повороты судьбы иногда столь причудливы и непредсказуемы, что предугадать их повороты не возьмется даже самый опытный астролог. Рождение в маленьком селе Шпанив что на Волыне конечно же не давало возможности предположить блестящее будущее, хотя именитый род Радзивиллов, находящийся в родовых связях с половиной аристократии Европы давали предпосылки к безбедному существованию и вольной жизни, но Вторая мировая и советская оккупация Украины, где в Олыке официально находилось родовое имение княжеского рода, спутали все карты.
Будущее молодого наследника Станислава Альбрехта Радзивилла было туманно. Первый брак с графиней Розой де Монлеон растаял вместе с дымом пожарища боевых действий, но новая любовь к хорватке Грейс Колин, свадьба с которой состоялась в 1946-ом, дали силы жить дальше. Счастливой случайностью стало их знакомство в Нассау, где молодые поселились для получения британского гражданства, с известным трейдером Феликсом Фенстоном, результатом которой стало создание риелторской компании для работы на британском рынке.
Сошедшая с ума от восторга Европа. Артефакт, который французы готовы были поставить на одну ступень с Эйфелевой башней. Хитрые мошенники, одурачившие самые именитые научные умы конца XIX столетия. Скромный творец, отказавшийся от славы и денег. Один из самых богатых людей мира – в этой фантастической истории сплелось все воедино, породив на свет еще одну сказку на яву со счастливым концом.
А началась она на одной из тихих улиц старой Одессы, где располагалась мастерская одного не слишком удачливого ювелира. Нет, заказы у него время от времени появлялись, на жизнь хватало, но не больше. Он даже не мог приобрести патент купца третьей гильдии, чтобы можно было официально повесить вывеску над входом.
Гены предпринимательства и финансовой рачительности были у него в крови – дед-чумак, гонявший своих груженных солью волов от Сум до Петербурга, отец – ярмарочный торговец с бакалейной лавкой в Сумах. Но юному дарованию от коммерции не хватало размаха в своем полупровинцильном родном городе – в возрасте двадцати пяти лет с багажом знаний Сумского уездного училища за плечами (большего не позволили расстроившиеся финансовые дела семьи) Алексей Кириллович Алчевский отправился покорять процветающую столицу Слобожанского края.
Пробой пера в Харькове для него стала чайная лавка на Сумской, но это скорее был способ закрепиться в городе и сделать себе среди местных обывателей доброе имя, потому что масштаб данного предприятия опять-таки был невелик.
Конец XIX – начало ХХ века, когда с позорным крепостным правом наконец было покончено и будущее рисовалось лишь в ярких тоннах, прогрессивные демократические идеи начали будоражить сердца и умы либеральной части общества империи двуглавого орла. Харьков, как научно-просветительская столица Восточной Украины не мог остаться в стороне от общего тренда – литературные салоны, светские приемы и деловые встречи заканчивались жаркими спорами о светлом будущем страны и мира.
На волне всеобщего идейно-экономического подъема с легкой руки Александра Иозефовича 1 декабря 1880 года в слобожанской столице появляется глас просвещенного общества, нацеленный на совершенствование духовно-социальной составляющей губернии как залога ее дальнейшего процветания – газета «Наш край».
Михаил родился в Харькове на Холодной Горе в зажиточном доме купцов Слоновых по Анненской. Благодаря другу матери, местному меценату Якову Николаевичу Лысикову, который заметил в мальчике несомненный певческий талант, он с малых лет начал свою карьеру в церковном хоре, а позднее навсегда связал свою жизнь с музыкой в классах Московской консерватории, где учился с 1887 по 1893 год вместе с целой плеядой будущих звезд мировой сцены.
Именно студенческая скамья тесно связала харьковского юношу с двумя неординарными гениями своего времени — Сергеем Рахманиным и Федором Шаляпиным. И не понятно для кого этот подарок судьбы был ценнее, ведь Михаил стал для них первым почитателем, первым импресарио на добровольных началах, первым глотком успеха.
Неземная красота и всенародная слава, грязная политика и таинственная кончина – за два коротких года она испила эту горькую чашу жизни до дна, став пешкой в игре красных и белых за уничтожение украинской земли. Она яркой кометой проскользнула по небосклону жизни, чтобы уйти в зените славы, оставив за собой шлейф загадок жизни и смерти, которые вот уже столетие пытаются разгадать адепты Веры Холодной. А начало было так многообещающе…
Рождение в благополучной семье преподавателя словесности полтавской гимназии, за плечами которого был Московский университет. Переезд в двухлетнем возрасте в столицу империи. Отличная учеба в частной гимназии Перепелкиной. Балетное училище Большого театра. Ранний брак по любви с красавцем-юристом Владимиром Холодным. Рождение дочери.
Киев конца XIX столетия. Художественная мастерская иконописи отца. Школа рисования дяди — Николая Мурашко. Еще учеником посильное участие в росписи Владимирского собора и Кириловской церкви рядом с признанными метрами Васнецовым, Врубелем, Нестеровым. Казалось его путь в живописи предопределен классическим образованием и церковными канонами, но не суждено…
Неординарный талант Александр Мурашко искал своего выхода в чем-то ином, сердце юноши звало его туда, где водоворот смелых идей и нового видения свободен от условностей — Высшее художественное училище при Петербургской академии искусств и класс знаменитого Ильи Репина стали первой ступенью к его раскрытию.
Последнее спокойное десятилетие перед великой катастрофой. Маленькое живописное закарпатское село Павлово, где верхушки вековых сосен целует ветер свободы, а могучие вершины Карпат навсегда вдыхают в душу раз познавших их всю силу мужественного созидания, хранимую тенями забытых предков. Благополучная семья инженера Грунфеля, и долгожданная радостная весть о рождении сына нареченного Максимилианом 9 августа 1928 года.
Налаженный мещанский быт, зачаровывающая красота природы… и Европа над пропастью – красная и коричневая недоимперии, самонадеянно решившие разделить мир пополам, ввергнув его в хаос. Самостоятельность Карпатской Украины и аннексия 1939 года выступавшей на стороне агрессоров Венгрией стали началом конца мирной жизни семьи Грунфелей.
Он родился в бурно развивающемся Харькове на изломе эпох в 1895 году, когда казалось, что мир окончательно покончил с войнами и стал на путь прогресса и созидания. Счастливое детство на одной из тихих улочек в самом сердце старого города, где его мама прослыла одной из искуснейших шляпных мастериц, что создало благодатную почву для развития многогранных талантов юного дарования, которое начало писать музыку в восемь лет. Иосиф Шиллингер.
Поступление в столичную консерваторию было делом решенным при таких несомненных музыкальных талантах. Благо закончить ее по классу дирижерства и композиции ему удалось в 1917-ом, чтобы успеть вернуться в родной Харьков до начала большевицкой бойни.
Ей рукоплескал Париж, ее полотна стали первыми женскими произведениями Лувра, встречи с ней искал сам Ги де Мопассан, а ее дневник, хоть и изрядно подкорректированный родственниками, вызвал фурор во французском свете…
Мария Башкирцева, рожденная в полтавской глубинке середины XIX столетия в богатой семье местного предводителя дворянства и харьковской аристократки. Казалось бы ей предопределена судьба тех томно-изнеженных барышень, выросших в неге и грезят лишь о любви, чтобы занять полагающееся им место в социальной иерархии империи: жена — хозяйка дома — мать.
Рождение через два года после отмены петербургскими властями позорного крепостного, а по сути рабовладельческого, права (хотя свобода в Московское государство так и не засияла). Маленькое харьковское село Ольховый Яр. Зажиточная семья отставного штабс-капитана Дмитрия Гринченко. Обеспеченное детство помещичьего отпрыска. Четыре класса реальной харьковской школы и… исключение за чтение и распространение украинских народовольческих листков, царские казематы, туберкулез.
Не сломленная, но закаленная в тюремных застенках воля заставила Бориса Гринченко бороться за выживание, обучаясь мастерству обувного дела, и образование, львиная доля заработанных средств шла на покупку книг для самостоятельной подготовки к сдаче экзаменов на звание народного учителя, которое он благополучно получил в восемнадцатилетнем возрасте.
Девяти короткометражных фильмов и серии о религиозных обрядах Гаити хватило, чтобы ее имя стало в один ряд с самыми известными американцами и закрепило славу основоположницы мирового авангарда. Ее жизнь стала легендой для тысяч экспериментаторов-визуалистов, почитателей фрейдистских теорий и интеллектуалам от богемы…
Когда 29 апреля 1917 года в семье киевского психиатра Соломона Давида Деренковского и актрисы Марии Фидлер произошло радостное событие рождение дочери Элеоноры, никто и предположить не мог, что всего через несколько месяцев страну утопит в крови большевицкий переворот, а после того, как через пять лет украинское сражение за независимость с оголтелым люмпеном будет окончательно проиграно и на долгие семьдесят лет утрачена надежда, семью ждет эмиграция за океан.
Появление долгожданного наследника в семье врача Черниговского полка Григория Масловича после смерти двух его братьев в малолетстве, казалось бы, сулило крещенному Василием новорожденному безоблачное будущее и предопределенную карьеру по военно-медицинской части. Но коварная судьба на счастье или на беду спутала все карты, когда его отец был переведен на службу в Сибирь, а мать с ребенком осталась в теплом украинском климате. Мальчику тогда не исполнилось и года.
Через некоторое время обманутая долгим отсутствием известий от супруга и ложным сообщением о его смерти Терезия Маслович (урожденная Хайновская) вновь выходит замуж за поручика Лукашевича. Раскрытый обман, развод, побег из Каменец-Подольского и поиски спасения у бывшего однополчанина Григория Масловича, Ионы Николаевича Познанского.
Одинокий силуэт всадника словно зыбкий призрак серой дымкой проступает сквозь снежную пелену метели. Он несется во весь опор, оставляя позади километры дороги, утраченное счастье, прежнюю жизнь… летит на крыльях страха в неизвестность, где есть только родные души и чужая земля… бежит, чтобы уже никогда не вернуться назад в детскую сказку со счастливым концом.
Снежный вальс кружит и кружит в своих объятиях слившихся во едино человека и коня, стирая грань между прошлым и будущим. Кажется, что лишь вчера теплые отцовские руки подбрасывали ее к небесам и звонкий мамин смех гулко раскатывался по бесчисленным комнатам их дворца, а сейчас в целом свете есть только холод, бескрайняя степь и единственное преданное существо под седлом.
Созидательное начало ХХ века и тихие улочки уездного Житомира сулили недавнему выпускнику столичной католической духовной академии Анджею Федуковичу спокойную жизнь во служении Всевышнему в стенах величественного кафедрального собора святой Софии, куда он был назначен вице-деканом.
Зажиточный приход, силами которого рядом с храмом в скором времени появился изящный представитель ренессанса здания консистории, безмерное доверие горожан не зависимо от их религиозной принадлежности и главная икона костела – прекрасный образ Страдающей Божьей Матери кисти самого Рафаэля превратили жизнь ксенза в настоящий рай на земле. Но Первая мировая война, большевицкий переворот 1917 года и гражданское противостояние в один миг перевернул его судьбу вместе с миллионами других…
Одно его имя через десятилетия наводит ужас на врагов украинской земли, в его жизни больше мифов чем правды, его судьба — череда трагических событий, а смерть — до сих пор остается неразгаданной тайной. Но его несломленный дух как символ вольной Украины, за которой парят крылья тысяч небесных ангелов, сложивших свои головы за нашу свободу во главе со Степаном Бандерой.
Мюнхен. Вынужденная эмиграция. Постоянная охрана из числа членов Организации украинских националистов в виду угрозы для жизни и ожесточенная борьба (пусть и в изгнании) за свободу родной земли от советской чумы с крохотной искрой надежды на победу.
Извечная российская «благодарность» плетью и тюрьмой всем непокорным, не смотря на чины, заслуги и звания… Самый страшный сон имперцев во главе с царем Пером — несокрушимый украинский дух… И полковник Даниил Апостол как один из подписантов Коломацких петиций от 1723 года с просьбой о возврате государственных прав Украине. Наказание не заставило себя ждать — два года (вплоть до смерти тирана) узником в Петропавловской крепости и год под арестом в Петербурге.
Но годы заточения не смогли сломать казацкую волю, и прошение от новоизбранного гетмана Даниила Апостола с просьбой о возобновлении действия Мартовских статей 1654 года, легло перед Петром II в день его коронации. Вот только российское правительство как всегда при своей слабости на международной арене (над страной нависла реальная угроза новой войны с Турцией) ужесточило внутреннюю политику и значительно ущемило автономию и право на самоопределение Левобережной Украины.
По его венам текла сербская, французская, еврейская, венгерская кровь, но душа, рожденная среди бескрайних степей Донбасса, всегда была украинской. Тот кто родился в Дебальцево, работал в Верхнем, служил в Бахмутской сотне, воевал в рядах УНР просто не мог принадлежать другому народу.
Владимиру Сосюре випало жить в нелегкие для украинской земли времена, когда впервые затеплилась надежда и красным сапогом был растоптан шанс создания самостоятельного независимого государства Украина. Примирится с действительностью, когда вокруг куражится красный террор, поглощая в своем диком танце судьбы, жизни, годы… при этом оставаться в душе патриотом — тяжкое бремя.
Мало есть на свете людей, которые психологически готовы смирится со своей кончиной, с возрастом проходя все стадии отрицания… и в двойне это сложнее если ты «бог» от медицины и на твоих глазах, твоими трудами люди возвращаются из небытия, чтобы продолжить жить.
И вот он – тот, кто провел во время Второй мировой четыре тысячи операций в маленьком полевом госпитале, кто первым в стране осуществил удачную операцию по протезированию митрального клапана сердца, кто руководит ведущими медицинскими институтами Украины, на счету которого десятки тысяч спасенных жизней на шестом десятке своей жизни стал перед осознанием факта надвигающейся старости.
Один имел свой талант от Бога и лечил страждущих спрятанными в травах дарами земли, другой – занимался поиском философского камня и химическими опытами с экспериментами на больных. Одному помогали силы небесные, другой погрузился в пучину черной магии. Один не брал и гроша за свои труды, другой — жил деньгами и славой княжего врачевателя.
Имя первого – Агапит Печерский, и был он одним из первых монахов Киево-Печерской лавры, принявшим постриг из рук игумена Антония. Его земная оболочка и ныне покоится в ближних пещерах монастыря под иконой с лаконичной эпитафией «Агапит — врач безмездный». Согласно сведениям Киево-Печерского патерика он без зова приходил к тяжело больным с внутренними болезнями и исцелял их травяными снадобьями и молитвами. Жил аскет в пещерах и не брал за свои труды никакого вознаграждения.
Огонь Второй мировой войны, сметавший все на своем пути, оставил на всю жизнь свой отпечаток на миллионах судеб, даря одним забвение, а других вознося до небес на крыльях вдохновения беспрецедентных мужества и героизма не смотря на всю горечь потерь.
Одним из тех, чья жизнь попала в жернова этого страшного времени, был тот, чье имя впоследствии станет кинематографическим символом героев войны – Леонид Быков.
Мойше-Яков Вольфович Винницкий. Большинству обывателей это имя мало о чем говорит. Другое дело его прозвище, где воровской кураж и азарт, лихость и ужас преступления, выгода под личиной революционных настроений, беспринципность и наглость сплелись в личности воровского «короля» Одессы начала ХХ века.
Ученик в матрасной мастерской, электрик завода «Анатра» — заурядный послужной список подростка-безотцовщины в четырнадцать лет. Но еврейский погром 1905 года в Одессе, во время которого его соплеменников без особой видимой причины грабили и убивали на глазах у добропорядочных граждан, круто измени его судьбу. Отныне тот сверх меры наделенный организаторскими способностями и силой воли невысокий юноша противопоставил себя несовершенному обществу, перейдя черту «вне закона».
Франц Вильгельм Габсбург-Лотринген. Что может быть общего между внуком последнего австрийского императора и Украиной? Но порой хитросплетения судьбы столь удивительны, что вовсе повергают в глубокое изумление. Кто бы мог подумать, что этот блестящий юноша австро-венгерской императорской фамилии до конца своих дней будет считать себя истинным патриотом своей второй родины.
Блестящее будущее, которое пророчило рождение в семье Габсбургов — роскошь, покой и благополучие. Но у жестокого рока были свои виды на Франца Вельгельма, ведь ему суждено было родится на заре новой эпохи, когда пошатнувшиеся основы старого мироустройства погребли под своими руинами целые империи, не говоря уже о сотнях тысяч поломанных жизней знатных и не очень, именитых и вовсе безвестных.
Одиозная фигура, которая поднялась из холопов и, упиваясь безграничием своей власти, упала с самой вершины на дно пропасти. За великую привязанность ему даровали новый чин, а за нелюбовь — забили батогами на смерть — Брюховецкий Иван Мартынович.
Начиная жизнь слугой великого гетмана — Богдана Хмельницкого — он завоевал любовь недоверчивого Войска Запорожского, где лишь мужество, самоотверженность, преданность товарищам и казачьим идеалам могли возвысить среди прочих. Снискав лавры на ратном поприще, Брюховецкий получил должность кошевого атамана (выборная должность), а позже – и специально для него учрежденную должность кошевого гетмана.
Ему обязан посмертной славой Мишка Япончик и прочие джентльмены удачи Одессы начала ХХ века. Это он описал реальную картину жизни краснознаменных бойцов Первой конной армии под командованием Буденого. Это его творчество подарило миру Ильфа и Петрова, Паустовского, Катаева… И именно его именем назван шеститысячник на Памире.
Одесса. Ришельевская 17. Здесь начался путь всемирно известного Исаака Эммануиловича Бабеля. Потом был извилистый и тернистый жизненный путь со своими взлетами и падениями, но творческая звезда, породившая жесткую, а порой и жестокую «Конармию» и романтично-бесшабашные «Одесские рассказы», если сделать скидку на специфику первых лет жизни Страны Советов, всегда выступала во всем своем блеске.
Его жизнь — одно целое с наукой. Его труд — целая эпоха в культуре. Его наследие — бесценная часть истории и языкознавства, археологии и фольклористики, литературы и этнографии Украины. И все это, не смотря на звание академика, под грифом «украинофила», «националиста» и «контры» — в зависимости от образованности очередного правительства и его фобий, связанных с Малороссией.
Материальное воплощение трудов и памятник в честь Дмитрия Ивановича Яворницкого — это Днепропетровский исторический музей, им основанный и названный в его честь. Здесь каждый зал буквально дышит теплом с такой любовью собранных руками метра экспонатов, который все свои силы увлеченной молодости и уверенной зрелости отдал на собирание, исследование, анализ, описание…
Тридцать восемь лет уроженец Курска Иван Крюков жил, любил, растил детей. Он даже организовал довольно успешный бизнес: сначала изразцовую мастерскую, а затем два постоялых двора и трактир, что свидетельствует об немалой энергичности и предприимчивости этого выходца из бедноты.
Смерть близких людей — супруги и родителей — меняет его жизнь раз и навсегда, поворачивая, доселе вполне заурядного обывателя, лицом к Богу.
650 — такова страшная цифра, возведшая на вершину пьедестала серийных убийц представительницу рода трансильванских князей.
Счастливое детство в одном из богатейших семейств Венгрии, ранний брак с представителем венгерской аристократии, рождение пятерых детей не остановили Елизавету Батори на ее кровавом пути. А Чахтицкому замку суждено было сыграть роль подмостков в этой ужасной драме, где красавица в погоне за увядающей красотой преступает все человеческие законы, отправляя на мученическую смерть невинных девушек.