Ей рукоплескал Париж, ее полотна стали первыми женскими произведениями Лувра, встречи с ней искал сам Ги де Мопассан, а ее дневник, хоть и изрядно подкорректированный родственниками, вызвал фурор во французском свете…
Мария Башкирцева, рожденная в полтавской глубинке середины XIX столетия в богатой семье местного предводителя дворянства и харьковской аристократки. Казалось бы ей предопределена судьба тех томно-изнеженных барышень, выросших в неге и грезят лишь о любви, чтобы занять полагающееся им место в социальной иерархии империи: жена — хозяйка дома — мать.
Однако расставание родителей и скорый отъезд с матерью за границу в двенадцатилетнем возрасте поломали все стереотипы и погрузили в новый мир свободной Франции, где женщины того времени были менее скованы гранями условностей и имели несравненно больше возможностей для самореализации. Хотя желание молодой богатой аристократки обучаться в частной академии живописи Жулиани все же было поначалу воспринято как прихоть, но первые успехи и награды доказали всю серьезность намерений Марии. Да и усердные занятия пением при отличных вокальных данных, согласно мнению одного из ведущих французских профессоров того времени Вереля, пророчили юному дарованию мировую славу на оперной сцене. Осталось лишь сделать выбор…
Но как всегда вмешался злой рок — в шестнадцать у баловницы судьбы диагностировали сухоты, что стало приговором ее певческой карьере, а со временем отобрало и слух. Но осталась кисть и фантастическая упорная работоспособность до изнеможения в поисках совершенства, которые помогли ей за два года освоить семилетний курс, наградой за что стали бесчисленные награды и всеобщее признание.
А тогда, в 1854-ом при получении плохих вестей она ненадолго возвращается на родину в Гайворонцы к отцу, чтобы получить от украинской матери-земли тот заряд мужества и вдохновения, который даст ей силы спешить жизни, чтобы все успеть еще десять лет.
Инициированная изящной молодой женщиной переписка с метром французской литературы того времени, в которой Ги де Мопассан поначалу принял надменно-нравоучительный тон, заставила мастера слова в конце концов желать, искать, умолять о встрече со своей литературной визави, но так и остаться лишь изящными завитками букв писем — Мария оборвала и письменное общение.
Все переживания и чаяния, страдания и стремления, надежды и разочарования, размышления и самоанализ недолгой жизни до последнего дня во всей их шокирующей для светского общества второй половины XIX столетия откровенности украинской француженки легли на страницы дневника, который в напечатанном виде вызвал бурю эмоций и вписал золотыми буквами ее имя в историю мировой литературы.
Всего в двадцать пять Мария Башкирцева убитая горем известием о смертельной болезни своего любимого учителя Жюля Бастьен-Лепажа, преданно ухаживает за ним и… умирает первой, чтобы над ее могилой Мопассан, назвал ее единственной Белой Розой как символ безупречности совершенства в своей жизни, путь которой он выстлал бы лепестками роз, если бы время можно было повернуть в спять. Белые лошади, запряженные в хрустально-снежный экипаж навсегда увозили Белую Розу в мир иной…