Предприимчивость и открытость к новому столетиями были одними из главных черт присущих жителям Генуи, которых сама природа побуждала искать счастья за тридевять земель, отгородив от родной Италии высокими Апеннинами и постелив бархат Лигурийского моря под самые ноги. Тем более, что украинские просторы были им хорошо известны – существовавшие многотолетние торговые связи с северным Причерноморьем прерывались лишь на непродолжительное время под воздействием исторических событий. Но плодородная украинская земля с трудолюбивыми хозяевами и схожий климат манили к себе итальянцев.
В Мариуполе образца XIX века генуэзцы появились где-то в 1830-х, когда ситуация в бывшем Диком Поле стабилизировалась и можно было без проблем вести коммерцию. А торговать здесь было чем – бескрайние луга становились душистым золотом меда, а теплые азовские волны кишели разнообразной рыбой в том числе ценных красных видов, но главная жемчужина – веками «гуляющая» земля давала сверхвысокие урожаи высококачественного зерна.
Одним из первых итальянцев, приехавших в то время в Мариуполь налаживать новые коммерческие пути с Европой, был потомок славян Антонио Деспот, который при поддержке своих соотечественников очень быстро сделал себе достаточный капитал на торговле зерном и вошел в ряды городской торговой элиты.
Его сын Иван продолжил отцовское дело, а местная итальянская диаспора, с застройки которой начиналась история одноименной мариупольской улицы, все сильнее. Торговые дома Деспотов, Мембели, Галеано, Пиниони… они становились все более влиятельной силой в социально-экономической жизни портового города, так сам наследник Антонио, помимо прочего, был казначеем «Общества помощи воспитанницам Мариупольской Мариинской женской гимназии».
Иван Антонович (как он стал называться на местный манер) также выкупил у местного домовладельца Киоццы наспех ранее переоборудованный купцом Н.К. Поповым в театральные подмостки (маленькая сцена, место для оркестра, партер и галерея в конце зала) деревянный зерновой амбар под пышным названием «Храм музы Мельпомены» на сорок зрительских мест для того, чтобы трупа Василия Леонтьевича Шаповалова смогла вносить культурное разнообразие в жизнь мариупольчан.
Смерть в 1900 любимой жены, Луизы Рафаиловны, побудила Деспота-старшего к возвращению на родину (хотя в имеющихся документах его подданство указано как австрийское). Вместе с отцом в Италию переехала и их единственная дочь Фанни Ивановна.
Мариупольский семейное дело жизни по экспорту украинского золота Иван Антонович оставил двум своим сыновьям, Родио и Антону, при этом фактическим (а через девять лет, после смерти брата, и юридическим) руководителем остался последний из братьев, хотя и не долго. В браке с Марией Архиповны Догадиной он имел троих детей, старший из которых, Иван Антонович, по состоянию на 1916 год значится в городских реестрах как купец 2-й гильдии и директор клуба «Мариупольское общественное собрание».
А между тем сам Антон Иванович, у которого кроме огромного коммерческого опыта за плечами было образование в Итальянском королевском международном институте (Турин) по невыясненным причинам переехал с женой в Оренбуржчину (Московия), Южный Урал…
Затем будут большевистский переворот, бегство с супругой (в Минусинске у них родилась дочь Зоя), переезд на Владикавказ и работа агрономом, которые его, итальянца по происхождению да еще и «белого офицера», не спасли – арест, бурятская ссылка, освобождение в 1929-ем и новый арест со смертным приговором, приведенным в исполнение 4 Май 1931 года. Его жены, Марии Архиповны не стало в том же году. Так прервалась мужская ветвь мариупольских Деспотом, только в Московии в советское и постсоветское время жили их потомки по линии их дочери Зои.