Тройной тайный агент и, возможно, один из киллеров для Гитлера, автор самого скандального украинского романа первой половины ХХ века или великий мислитель, спаситель целого народа или коварный изменник, враг или герой… украинская история так и не вынесла свой суровый вердикт относительно таинственной фигуры Виктора Петрова, известного также под псевдонимами Домонтович, Бэр, Вериґо.
Загадки в его жизни начались с началом взрослой жизни, ведь так и остается открытым вопрос: как епископский сын смог выжить в острую фазу атеистического террора красных московитов начала 1920-х? Ведь имея такую родословную уроженец Днепра (тогда еще Екатеринослава) должен был быть казнен одним из первых, а не только выжил, но и плодотворно работал на литературной ниве и на руководящих должностях Украинской академии наук.
Из-под его пера вышли талантливые «Доктор Серафикус», «Без почвы»… и провокационный «Девочка с мишкой», который опередил время как минимум на три десятилетия, заложив основу для появления украинского постмодернизма, ведь описание чувственного стороны страстной любви немолодого мужчины к нимфетке на книжных страницах для 1928-го да еще при тоталитарных советах был нонсенсом. Прогрессивный мир повзрослеет до уровня восприятия такого откровенного сюжета только в середине 1950-х, когда появится более проста и плоская с психологической точки зрения Набокивська «Лолита».
Сам сюжет точно был не о нем, ведь в его жизни будет лишь одна настоящая непростая любовь к старше него на четыре года профессорской дочери Софии Лободе, которая отдаст свою руку и сердце его другу Николаю Зерову, но и его не отпустит. Их любовный треугольник так и останется таковым до конца, где второй мужчина зримо или нет всегда присутствовал во взаимоотношениях пары.
Вторая тайна связана как раз со смертью Николая Зерова, который пополнил ряды «расстрелянного возрождения» – в 1935-ого его в числе прочих украинских писателей арестовало советское НКВД по подозрению в возглавлении националистической террористической организации (он признался только в прочтении стихотворения Пантелеймона Кулиша), незаконно приговорило к дести годам лагерей, а в страшном 1937-м расстреляло в урочище Сандармох. В то время как Петров отделался лишь двумя неделями за решеткой, и на том – все. Кое-кто в этих фактах усмотрел банальное устранение соперника, причем эта история прочно закрепила имя Виктора, как агента карательных органов Московии.
А дальше Москва и Берлин начали Вторую мировую войну, на которой он появляется в форме немецкого лейтенанта в оккупированном немцами Харькове образца 1942 года, хотя по легенде был эвакуирован красными в Уфу как директор института фольклора УАН. В этой же форме его видели и два года спустя в Берлине на конференции по вопросу принадлежности караимов к иудеям. Согласно легенде именно его аргументы убедили оккупационные власти в существенной разнице между этими двумя народами, что спасло караимов от тотального уничтожения гитлеровцами.
Он вновь попадет под пристальный взгляд истории в американской зоне контроля в последние дни войны затем, чтобы быстро влиться в ряды местного украинского национального движения в эмиграции. Он занимается помимо прочего философскими изысканиями и становится основателем «Теории смены эпох», которую позже разовьет Фуко. А потом в один погожий день 1949-го Петров просто вышел из своей мюнхенской квартиры, чтобы на следующий день поездом прибыть на собрание в Миттенвальде, но просто исчез. Местная украинская диаспора подняла шум, его исчезновение обросло самыми ужасными подробностями пыток и убийства, которые якобы устроила советская власть.
Между тем Петров вынырнул стране советов на вполне официальных основаниях как археолог. Первое, что он сделал по возвращении в Киев в 1956-ем – написал записку любви своей жизни, и София ответила. В следующем году они официально поженились, но она так и осталась Зеровой и портрет Николая всегда украшал их семейное гнездо. Он умер в 1969 году, на кладбище КГБшники было больше чем писателей, а она опять осталась одна в пустой киевской квартире с портретами двух своих мужчин молодого и старого, разносторонних и талантливых, таких разных и одинаково любимых до последнего вздоха.