Фактически он был человеком, как говорят американцы «self-made man» (который сделал себя сам), ведь по праву рождения – лишь старший из шести детей бедной семьи Абрама и Фены Маршак, который в четырнадцатилетнем возрасте должен был покинуть родительский дом в Гнатовке и отправиться в столицу на заработки.
Благодаря природным способностям карьера Иосифа Маршака быстро пошла в гору – вскоре он из подмастерье киевского ювелира уже стал первым помощником мастера, а уже в двадцать четыре имел собственное дело, которое открыл в двух арендованных комнатах на Крещатике №4 в доме швейцарского часовщика Верле 2 мая 1878 года (материал на первую золотую цепочку собственного производства был приобретен на сто серебряных рублей приданного и деньги от продажи собственного костюма).
Долгое время плодотворная взаимовыгодная сверхприбыльная работа ювелира и часовщика не стимулировала Иосифа что-то менять в своем подходе к делу, тем более его жена Лия всегда была готова помочь в случае необходимости, поэтому у него даже не было постоянного помощника. Но Парижская ювелирная выставка 1890-го все изменила…
Вдохновленный новейшими техникой и технологиями своего ремесла Маршак взялся за дело со всем воодушевлением целеустремленного человека: овладение технологией гравирования, оформление на официальную работу женщин (впервые в стране), организация работы детей (только до 15-00, а после их обучения в школе), значительное расширение ассортимента, открытие собственных магазинов. По состоянию на конец XIX века Иосиф Абрамович уже имел собственную фабрику, несколько магазинов в Киеве с общим штатом в полторы сотни сотрудников и оборотом 112 килограммов золотых изделий в год.
Уникальность произведений и призы международных выставок (Колумбовой в Чикаго, Всемирной в Антверпене, Киевской сельскохозяйственно-промышленной, Парижской, Петербургской, Льежской) сделали творения мастерской дома Маршака, который открыл также свои магазины в Харькове и Полтаве, сверхпопулярными среди состоятельных представителей страны, вывив его в лидеры ювелирного дела украинских просторов, и это несмотря на испытания судьбы (в 1899-м фабрика сгорела, причинив ущерб на 155 000 рублей).
Но он не сдался – производство не только было быстро восстановлено в пяти помещениях в начале Крещатика (с 1 по 8 номера), но и оснащено новым оборудованием, на котором работали сотня рабочих, в том числе пятнадцать девушек, которые получали немалый приданое под владельца предприятия в случае замужества. Через восемь лет украинский ювелир расширил дело за счет выкупа киевского часового бизнеса своего давнего друга Целестина Верле.
К кругу интересов купца 1-й гильдии Иосифа Маршака в начале века вошло и меценатство: содержал за свой счет хедер, был членом правления Общества помощи бедным евреям Киева и совета 1-го еврейского сберегательного общества, создал пятитысячный фонд для старых и немощных бывших своих работников, в 1913-ом открыл при фабрике ремесленную школу, которая за время своего существования выпустила более трехсот специалистов различного направления.
Даже в своем завещании, которое вступил в силу после смерти Иосифа от онкологии 22 августа 1918, один миллион был предназначен на благотворительность, а прочие наследие – поделено между его сыновьями Александром и Владимиром. Однако этот документ так и остался лишь бумагой – с советской оккупацией все члены его семьи Маршак эмигрировали на Запад, а красные экспроприировали все оставшееся в Украине имущество украинского ювелира вместе с фабрикой (здание на Крещатике 4 разрушено московскими оккупантами в мирном 1985-ом).
Хотя в далекой Франции его младший сын Александр продолжил отцовское дело, открыв в 1920-м ювелирный салон «Marchak», который успешно действовал и находился во владении семьи несмотря на все невзгоды Второй мировой войны до 1980 года. Марка же с представительствами в Европе, США, Австралии, Японии существует и поныне, возродившись после банкротства в 2005-ом.