Он родился, чтобы служить своей родине в рамках обстоятельств и времени, с учетом собственного понимания лучшего для его Неньки. Ну а какую стезю юноше старинного казацкого рода еще было выбрать, когда все с деда-прадеда воевали за свободу и независимость Украины? Офицер имперской армии, сотник Украинской народной республики, глава повстанческих войск Юга… Никифор Григорьев, которому выпало жить во времена, когда легитимность любой украинской власти была под сомнением, поэтому на плечах того, кто взял на себя ответственность за людей лежал не легкий выбор ответственности за поддержку какой-либо властной силы…
Двухклассная школа в херсонских Верблюжках, фельдмаршальская Николаевская школа, откуда он двадцатилетним пошел добровольцем на московско-японскую войну 1904 – 1905 годов, где снискал славу и две высшие награды империи («Георгии» 3 и 4 степеней). Чугуевское военное училище, снова война, на этот раз Первая мировая, на которую он был мобилизован в чине прапорщика, а закончил – штабс-капитаном… с падением царского дома Романовых в 1917-ом сразу же переключившись на создание собственной армии Украинской народной республики уже в подполковничем чине.
После прихода к власти Скоропатского с его военной диктатурой и капитулянской политикой по отношению к немцам, Никифор Александрович официально увольняется из военных рядов УНР и начинает формирование из отдельных немногочисленных повстанческих отрядов боеспособных военных подразделений общей численностью около шести тысяч человек, которые становятся одной из опорных сил Директории юге Украины.
Арест Болбочана заставил Григорьева искать правду под красными флагами (январь 1919-го) в качестве командира бригады (возглавил операцию по освобождению Украины от войск Антанты), затем – дивизии, но его увлечение «мессиями от коммунизма» не продержалось четырех месяцев – 7 мая 1919 года он, в качестве предводителя массового антибольшевистского восстания с призывом «К Украинскому народу», объявил очередным московским оккупантам, что под красивыми лозунгами пришли уничтожать его Украину, беспощадную войну.
На подавление сопротивления украинцев под предводительством Григорьева, войска которого цветами приветствовали освобожденные от красных Кропивницкий (Елисавград), Днепр (Екатеринослав), Черкассы, Смела, Кременчуг, Золотоноша, московские оккупанты бросили свои лучшие подразделения, которые несколькими несколькими боями прервали победный тот марш на Харьков.
В поисках союзников Никифор Александрович возвращается на Херсонщину, размещая свою ставку неподалеку от села Компанеевка, где случайно остановился мигрирующий отряд Нестора Махно. «Батько», который тоже только что порвал с красными, решил попытаться договориться об объединении отрядов с народным любимцем, послав к нему делегацию.
Уже через два часа перед домом, где квартировал Махно, остановился автомобиль, откуда вышел сам Григорьев со своими штабистами. Нестор первым подошел к автомобилю, чтобы встретить почтенного гостя. После озвученных взаимных требований почти сутки прошли в совещаниях и переговорах перед заключением окончательного союза; в конце концов командиры пожали друг другу руки.
Это была роковая ошибка для того, кто хотел стать атаманом всей Украины. У Махно же не только были лишь местечковые планы (возглавить район), но и отсутствовало стратегическое мышление при полном игнорировании военной дисциплины и несоблюдении соглашений. Вынужденные союзники не доверяли друг другу, в каждом из лагерей работала контрразведка.
Началом трагической развязки стал созванный махновцами 27 июля 1919 года митинг в селе Сентове, на котором с подачи «Батька» решено было Григорьева ликвидировать (конечной целью кроме устранения конкурента было увеличение численности своего отряд за счет бойцов самопровозглашенного Гетмана Украины). В грязной операции были непосредственно задействованы сам Махно, его адъютант Троян, Чубенко, Каретников, Лепетченко, Колесников.
Никифора Александровича под предлогом «митинга» заманили во двор сельсовета, где Чубенко начал намеренно провоцировать генерала на насильственные действия обвинениями в измене. Затем Махно завел его в канцелярию сельсовета якобы для разрешения конфликта, там Чубинко выстрелил в левый висок Григорьева из «Библя». Но раненому, ему удалось развернуться и бежать, тогда в игру вступил «Батько», крикнувший своим: «Бей атамана»! – в спину убегающего посыпался град пуль.
На одной силе воли тот, кому так и не пришлось стать настоящим Гетманом Украины, выскочил во двор, споткнулся, упал, вытащив своих маузеры из-за голенища сапог, но махновец Качан добил его несколькими выстрелами в висок.
Тем временем в канцелярии дюжий грузин, охранник Григорьева, подмял Колесникова, а «Батько», чтобы освободить последнего стрелял и стрелял, но только одна пуля попала в охранника, остальные семь попали в махновского приспешника, который обозвал своего предводителя «дураком» . Грузина убил одним выстрелом Колесник, заскочивший в помещение. Гуляйполевец очень гордился коварным убийством любимца украинского юга, даже отчитался перед своими кремлевскими хозяевами радостной телефонограммой: «Всем… Всем… Всем… – Нами убит известный атаман Григорьев. Подпись: Махно. Начальник оперативной части Чучко».
Где похоронили украинского патриота, доподлинно неизвестно: по одной версии – на центральном кладбище родной Александрии, по другой – тайно на окраине леса близ города.