Украинец, которого боялись тоталитарные московские власти, который своим острым как бритва пером слой за слоем снимал ложь советской пропаганды, шутки которого озаряли лучами света серый мрак будней оккупации, даруя надежду на восход украинского солнца. Отважный воин, талантливый литератор, жестокий насмешник… а в общем-то целостная бескомпромиссная натура, с которой не легко, но интересно было иметь дело в реальной жизни, Павел Глазовой.
Обычная селянская украинская семья с Николаевщины в первые годы советской оккупации (он родился в 1922-ом), которой судьбой было отведено стать колыбелью его таланта. Устроенный Московией с целью уничтожения украинства искусственный голодомор 1932—1933 годов, из которого семья Глазовых вышла с потерями. Советская восьмилетка, окончание которой открыло перед парнишкой путь к реализации мечты дарить паросль магии украинского слова молодому поколению вступлением в Новомосковское педучилище.
Но отработать по специальности Павлу довелось лишь год, ведь Москва и Берлин во второй раз за ХХ век начали делить мир пополам. В той войне он добровольно занял сторону коалиции, получив в награду поражение глаза при спасении детей в блокадном Ленинграде и три медали от власти красных советов.
Те медальки от оккупантов Павел по возвращении раздавал сельским ребятишкам, а сам продолжил прерванный войной путь к своей мечте — поступил в Криворожский педагогический, где к великому счастью судьба свела его с метром современного украинского юмора, Остапом Вишней, который приметил незаурядные литературно-сатирические способности талантливого студента (публиковаться Глазовой начал еще в 1940-х), взял его под свою опеку и поспособствовал переводу юноши в столичный институт.
Двухлетнее написание работ для знаменитого «Переца», где Вишня отвечал за связи с читателями, обеспечили выпускнику филфака Киевского педагогического 1950 года сразу должность заместителя редактора этого юмористического журнала. А далее началась взаимовыгодное плодотворное сотрудничество журнала и Глазового, где талант заместителя редактора и его искрометные произведения непрестанно повышали тираж издания (в то время достигнул трех с половиной миллионов), а взамен его популярность и народная любовь надежно защищала их автора от преследования советской властью, вся мелкая месть которой заключалась в ограниченности персональной печати произведений Павла Прокофьевича и отстранении его от любых наград и премий. Но это его совсем не волновало.
После одиннадцати лет отданных «Перцу» Павел Прокопович работал редактором радио-музыкально-юмористической программы, затем – руководителем отдела «Новости киноэкрана» журнала «Искусство». Официального же профессионального признания он дождался лишь в 1968-м, когда его наконец-то приняли в ряды Союза писателей, а первой награды, премии им. Остапа Вишни за «Смиходогию», лишь спустя еще двадцать лет.
Цельная бескомпромиссная саркастическая натура, которая так ему помогала в творчестве, в жизни создавала немалые проблемы – распался четвертьстолетний первый брак, второй – не продержался и года, сын Андрей вспоминал его как «непростого в общении человека»…
С возвращением украинской независимости талант Глазового и его заслуги перед родиной были подтверждены многочисленными наградами, интервью и биографическими передачами. Он так и ушел, озаренный лучами народной любви и славы в умиротворении достигнутой мечты — свободной демократической страны, найдя свое земное убежище на Байковом кладбище среди многочисленных других борцов и словом, и делом за волю Украины.