Принимая духовный сан они отрекаются от своей земной жизни с ее телесными и душевными страстями, обещая перед ликом Господним жить лишь его заветами, соблюдение которых должно принести их душе вечное блаженство в райских садах… Но церковные обеты — это одно, а реальная жизнь — совсем другое: человеческое тело и дух слабы, а судьба все время ставит перед тяжелым выбором, в котором нет хороших альтернатив.
Как, например, война. Где пролегает граница между обещаниями Богу соблюдать хотя бы семь его заповедей и выживанием тех, кто давал эти обеты? Люди — есть люди, потому лишь единицы стоиков могут пожертвовать собой во имя своих убеждений (за два тысячелетия существования христианства, как мировой религии, количество канонизированных им мучеников за свою веру не так уж и велико — всего то 9 900 персон).
Хотя документирование нарушений заповедей и не велось (к тому же церковь сознательно уничтожала доказательства против своих служителей любым способом), часть из них навсегда запечатлелась в народной памяти и передаваемая из поколения в поколение дошла до современности в качестве легенд и преданий обросших со временем душераздирающими подробностями, до неузнаваемости изменившими их суть. Не стал исключение из правил и львовский кляштор бернардинцев.
Так, говорят колодец известный как источник Яна из Дукли на территории монастыря — якобы братская могила сотен православных украинцев убитых топором монаха-бернардинца на благотворительном обеде для бедных, устроенном совместными усилиями львовской гражданской власти и католической церкви для нейтрализации местной поддержки украинского освободительного движения под предводительством Богдана Хмельницкого.
Будто бы для этого католиков и православных специально рассадили за разные столы (с обоснованием католическим постом), из-за которых последних вызвали по одному, а назад они уже не возвращались никогда, найдя свое последнее земное убежище в том самом колодце. В качестве оправдания этого преступления отмечалось, что все убитые ремесленники якобы собирались предать город Льва, проведя казаков подземными лабиринтами под линией его обороны. Правда, как это касалось христианской заповеди «Не убий» — не уточнялось.
А еще говорят, случайно открывшиеся во время реконструкции 1970-х туннели под Мытной, веками хранили тела многочисленных погибших во время турецкого штурма 1672-го и Второй мировой войны горожан, а в Средневековье они служили связующим звеном между мужским Бернардинским и женским монастырем Кларисок. Пикантные же, так смакуемые гидами подробности повествують, что якобы эти обложенные кирпичом галереи монашеская братия использовала не только по прямому назначению, для спасения и взаимной помощи в трудные времена, но и для тайных встреч интимного характера со своими сестрами во хресте, несмотря на грех прелюбодеяния.
Вот только природу не обманешь, и не редко эти встречи заканчивались для сестер-кларисок беременностью. Чтобы оправдать рождение в целибате своих детей, монашки объявляли их зачатие непорочным (благо же источник всего христианского учения базируется на подобном утверждении), а рожденных младенцев — ангелочками, спустившимися на землю с небес по воле Бога. Говорят, для придания своим словам большей достоверности монашки даже делали на спине тех детей два надреза по обоим бокам позвоночника, как материальное доказательство наличия когда-то у них ангельских крыльев.
Есть ли в этих легендах хоть какая-то крупица правды, по прошествии времени уже не скажет никто, но народ уперто утверждает: «Нет дыма без огня».