Судьбы зданий — как судьбы человеческие: у одних на роду написано процветание во все времена при любой власти, другие погружаются в пучину столетий не оставляя следа, брошенные на произвол жестокой человеческой рукой; история первых – открытая книга, любовно написанная хозяевами, а иных — тайна за семью печатями, скрытая пеленой времени.
Бережанскому замку с хозяевами повезло — на его жизненном пути все время встречались люди обстоятельные и педантичные, относящиеся с любовью и заботой к вверенному им объекту оборонного значения, словно к отчему дому. Именно поэтому можно с уверенностью сказать какой была крепость сто, двести, триста лет назад.
Переяславу суждено было купаться в монаршей милости, пока политические цели совпадали с религиозными, но рукотворная память о ней пережила и самих правителей, и смены политического курса на диаметрально противоположный, и запрет на православие.
Первый дар гетмана Войска Запорожского Левобережной Украины Ивана Степановича Мазепы городу, в котором было принято судьбоносное для украинского народа решение (Переяславский договор) — Вознесенский собор, стоимостью триста тысяч золотом, сейчас служит яблоком раздора между Киевским и Московским патриархатами Украинской православной церкви.
Мрамор не выдержал и раскололся под новорожденным будущим королем.
Театр смерти — под стенами замка Олеско в год 1629 сошлись татарские орды и войска Речи Посполитой. Всполохи костров, несмотря на день, и блеск мечей. Пена на боках загнанных коней. Крики побежденных и победителей. Гибель, разрушение и ярость схватки.
Казармы. Что может быть прозаичнее обыденности солдатской жизни: унылые однообразные комнаты, одни и те же лица, стирка / чиста формы, подъем и отбой по сигналу… да мало ли еще чего. Но именно этим серым стенам в Каменце суждено было взростить в своих стенах целую плеяду Великих литературы.
Так именно здесь, в Бессарабии, в 1815 году во время службы Константин Николаевич Батюшков написал свое лучшее произведение — элегию «Мой гений», которую литераторы считают сравнимой по слогу и полету вдохновения лишь с поэзией Пушкина. Это уже не принимая во внимание всего «каменецкого цикла» и очерка «Воспоминания с мест боев и путешествий».
Памятник в духе сталинских времен и волевые лица четырех мужчин на обелиске бульвара Пушкина не дают забыть об отваге и силе воле первооткрывателей космоса. Это напоминание какой дорогой ценой, порой, платило человечество за прогресс, ведь нет ничего ценнее человеческой жизни.
Но этот памятник особенный. Тайна, которой до сих пор окутана смерть Якова Украинского, Серафима Кучумова, Петра Батенко и Давида Столбуна, до сих не дает покоя интересующимся космонавтикой.
Ни судейские, ни магистратские, ни учителя или медики не были в средние века столь ценны для городской власти как… палачи. Да, да. Это не ошибка. Именно палачи были самыми высокооплачиваемыми государственными служащими.
Издержки, связанные с содержанием палача, мог себе позволить лишь очень крупный город, так как оплата за его высококвалифицированный труд, когда фантазия ограничивалась лишь длинной человеческой жизни, была очень велика. Хотя часть этой суммы компенсировалась выполнением своей работы заплечных дел мастером по договору в других городах.