«Черт его знает», – и бедолага пожимает плечами, «Бес попутал», – грустно склоняет голову виновник, «Нам хоть и черт, лишь бы яйца нес», – хитро улыбается в усы казак-зимовик в ожидании желаемого результата – эти крылатые фразы и сейчас широко используют жители Великого Луга и Левобережья. Украинцам издавна приходилось жить рядом с нечисти, как его называли за разные злые дела и каверзы, и как-то приспосабливаться к этому сосуществованию. Не зря же знаменитый кошевой Иван Сирко в оправдание за нарушение международных договоренностей оправдывался: «Если бы и черт, пан гетман, помогал людям в крайнем их бедности, то брезговать этим не годится, потому что говорят люди: беда и закон меняет».
Каменистые Днепровские пороги и Хортица с их плавнями, уединенными пещерами и дуплистыми вербами, что полощут свои длинные веточки в быстрый водице – самое место для того, кто задумывает недоброе. Рыбаки рассказывают о бесов- «комышников» и чертов-» очеретников», которые очень любят играть на свирели – одну испортит, другую вырежет, а ночью пугают удильщиков рыбой, которая неожиданно лопнет хвостом по борту, или тревожным криком птицы (особенно этим грешит болотная курица за что имеет прозвище «чертова»). Бывает услышит сердечный рыбак стон или плач ребенка, спешит на помощь и так заблудиться, что целый день из тех зарослей не может выйти, а страдальца так и не найдет, как и не было.
Потомки тех, кто в далеком 1555 году основал небольшое село на реке Лимница под Калушем и сто лет спустя активно поддержал Украинскую освободительную войну Богдана Хмельницкого, просто не могли были пассивными обывателями среди усиления польского давления на украинское общество под флагом Австро-Венгрии. Видимо именно поэтому первым официальным украинским эмигрантом в Канаду стал Иван Пилипов, рожденный за восемь лет до страны, которая станет его второй родиной.
Когда именно у простого парня из Станиславщины появилась интерес к дальним заокеанским краев – может еще в школе, когда учитель вдохновенно рассказывал о далекой Америке, или где-то в разговорах с местными немцами, которые работали на сплавах на Лимнице, промелькнула интересное название новой страны? Сперва, по воспоминаниям самого Ивана записанными И. Боберским в 1932-м, он обратился к местному немцу Гаврею за его кровными контактами в канадской земле – тот не отказал.
Полу-боги или полу-люди – они вечные хранители украинской земли, жизнь которых настолько переплелось с легендами, что через призму минувших веков очень трудно отделить правду о них от вымысла. Простые и не очень люди склоняли перед ними головы в знак большого уважения замешанном на страхе перед необъяснимым, чтобы передать их славу в преданиях через поколения. Но украинская земля во все времена дарила и сейчас продолжает своим неразумным детям этих магов, чтобы они спасали и берегли в самые трудные времена. Характерники – миф и реальность.
Когда смерть на поле боя гуляет рядом, собирая свою жатву, а кровь льется рекой остаться в живых и не сойти с ума помогает только вера в Бога, потусторонний мир, неизведанные силы, которые одних карают, других – милуют. Поэтому именно среди украинского войска, которое во все времена существовало на грани миров, родилось и сохранялось больше легенд и преданий о защитниках-магах, хотя само слово «характерник» появляется в литературных источниках только в XIX веке.
Официальные источники сообщают, что монахи доминиканского ордена появились в Летичеве по приглашению старостины Эльжбеты Каменецкой в 1600 году. В знак своего благословения на основание новой обители папа Павел V (1552 – 1621) прислал им копию иконы Богородицы из ватиканской базилики, а до момента начала строительства монастыря с тех пор прошло целых шесть лет. Но в местном народном фольклоре, активно поддерживаемом церковью, на те давние события через века остался свой взгляд.
Так летичевские легенды утверждают, что доминиканцев под стены вновь построенной крепости привела именно Богородица, но хозяин этих владений Ян Потоцкий наотрез отказал монахам не только в поселении под защитой, но даже запретил своим часовым пускать их в город. Не помогли слезы и уговоры жены, той самой Эльжбеты Каменецкой. Смиренно братия отступила перед грозным правителем … но далеко – временно они разбили свой лагерь в двух крестьянских домах в Залетичевке.
Запах ее беленьких и желтеньких цветочков удивительно-сладкий весной превращает эти невысокие кусты в самостоятельную живую вселенную, где трудолюбивые пчелы пытаются отпугнуть своим агрессивно-монотонным жужжанием других претендентов на их очень уж полезный и сладкий нектар. Смородина – царица сада.
Хотя она, известная еще под названием агрус или поречки, настолько не прихотлива, что растет не только в облагороженных человеческой рукой условиях садов, а где угодно: на каменистых склонах балок, среди бескрайних засушливых степей, на краю заболоченных долин. Почти все ее составляющие нашли свое применение в традиционной украинской кухне (может кроме корней), а уникальный набор витаминов и минеральных микроэлементов – наделил сильными лечебно-восстановительными и антисептическими свойствами.
Казалось бы рождение в семье священнослужителя Московской империи, где православная церковь была и остается одной из ветвей власти со всеми вытекающими привилегиями, априори гарантировало мальчику хорошее образование, безбедную жизнь и старость среди покоя цвета вишневых садов. Но судьба бывает большой шутницей…
Уже в девять Олекса пережил первое испытание, когда Первая мировая война, развязанная в том числе непомерными имперскими амбициями Романовых, похоронила их страну под своими обломками. Семья Влизько вернулась на родину деда, в село Сигнаевка (ныне Черкасская область). Но вооруженный красный люмпен не хотел оставлять в покое Украину, как сам смысл легитимизации выходцев из мокшанских болот, раз за разом с боями оккупируя украинскую землю и заставляя семью священника переезжать из деревни в деревню в поисках спасения от своих зверств.
Его невысокая коренастая фигура давно перешагнула границы обычной человеческой жизни, став неотъемлемой частью украинского народного героического эпоса, в качестве главного руководитель движения сопротивления извечным украинским врагам с болотистых московских просторов первой трети XIX века. За двести лет после смерти он превратился в украинского полу-бога, и основания для того были немалые: кто еще мог двадцать три года организовывать удачное сопротивление всесильной царской власти и будучи обычным крепостным собрать под своим крылом армию в двадцать штыков?
Сама жизнь Устима Кармелюка стала ночным кошмаром для царской охранки – они восемь раз его арестовывали, и с каждым последующим – приговор становился все более строгим, но он получал свое избиение плетьми от двадцати пяти до сотни и закованный в кандалы снова бежал в свою Украину из очередной далекой ссылки, при этом все время спасаясь от неминуемой смерти – где тут не поверить, что перед тобой то ли колдун, то ли оборотень.