Он вошел в учебники Первой мировой как самый младший боевой офицер войны, потому что когда Московия в очередной раз предприняла попытку с оружием в руках взять под полный контроль всю территорию Украины, он только успел закончить VII класс Филиалы академической гимназии во Львове. Еще школьник пошел добровольцем на фронт, чтобы защищать родную землю в Легион Украинских сечевых стрельцов, благо пригодились года в Пласте под руководством его основателей, как и медали за меткую стрельбу на всеавстрийских соревнованиях школьников от 31 мая 1914 года.
Осип Яримович начал свою военную карьеру в рядах УСС сразу в качестве чотаря одной из лучших сотен легиона во главе с Василием Дидушкой, а свое боевое крещение принял 28 сентября 1914 оно на карпатском перевале у Нижнего Верецкого, которая стала первым боем с московитами после двух веков затишья. Затем этой же осенью будут база в живописном замке святого Миклоша, охрана стратегического моста в селе Пасека, защита горы Камарницке и отражение попыток врага перейти реку Сртый.
Его слова об украинской современность начале ХХ века актуальны во все времена: “Хуже чем московские вши могут быть только украинские гниды” – лучшей эпиграф к современным властьимущих. Его одиозно-неоднозначная фигура и сейчас, спустя почти век, вызывает жаркие споры сторонников и ненавистников. А его смерть, несмотря на широкую огласку так и остается тайной…
За свою бурную жизнь Симон Васильевич Петлюка нажил немало врагов, которые обоснованно или нет считали его главным злом на земле. Здесь и сторонники гетмана Скоропадского, и белые, и красные, и евреи. Но такой смерти с оправдательным приговором убийце не заслуживает никто, потому что убийство – есть убийство, и закон должен наказывать всех одинаково, независимо от мотивов – в противном случае это – не не правосудие (Фемида недаром имеет завязаны глаза). Еврейская мировая община назвала его “приговором цивилизации” в положительном смысле, а на самом деле – это был неизученный урок истории, который сейчас поставил цивилизованный мир с его демократичностью и справедливостью на грань существования.
Когда-то он жил на небесах рядом с другими ангелами, наслаждался райским бытием, пока не прогневал Бога своими грехами, в наказание за что ему отрубили одно крыло и сбросили на землю. В злобе своей превратившись в служаку нечистой, Вихрь поселился в глубоких горных ущельях, чтобы летать над ненавистной землей и вредить людям внезапными сильными завихрениями ветра своего единственного крыла.
Однако увидеть повелителя бури могут только связные с потусторонним миром, и то только через домотканое конопляное полотно. Хотя и тот, кто его видел содрогнется от ужаса – как человек, но без живота – все кошки видно, как ангел, но с одним крылом, да и то – черное.
Счастливая от рождения судьба – старшая дочь в семье текстильного миллионера Жмудского, природный дар вышивальщицы, факультет права в Харьковском университете, брак с сыном богатого харьковского предпринимателя, рождение дочери … Варвара Каринская.
Но жизнь любит проверять на прочность каждого, вынося человеку свой безжалостный вердикт – смерть мужа через несколько месяцев после ее родов (и это в двадцать два), морально изнурительный судебный процесс со старшим братом за опеку над его сыном, который кстати она выиграла два года спустя. В качестве награды или как наказание был послан ей небесами звезда харьковской юриспруденции Николай Каринский, с которым Варвара перебралась в Москву, где открыла собственный салон для театрально-балетной богемы.
Все начиналось, как свидетельствуют местные предания, довольно романтично на улицах довоенного Львова с его фантастическим запахом кофе и нотками изысканных сладостей в обрамлении цветочных гирлянд на окнах домов – встреча двух людей, где он – восходящая звезда юриспруденции, а она – чарующая хозяйка поместья “Пионы”. Бурный роман красивой пары, и вот уже адвокат поселяется в доме своей любимой на Погулянке.
А через некоторое время его друг, известный в городе психиатр, вместо молодого человека принимает в своем кабинете измотаного, осунувшегося, раздраженного мужчину на вид сорока лет. Пораженный он услышал от вчерашнего счастливца досадную историю о ненасытных аппетитах прекрасной половины в постели. Причем человек сам осознавал свою патологическую зависимость от этой женщины, но не мог найти сил в своей душе для сопротивления “колдовской магии”.
Вся правда об этом ужасном советский преступление уже много десятилетий храниться на самых дальних полках в тайных подвалах одной из самых грязных и безжалостных организаций всех времен и народов, которое на официальных страницах истории кровью миллионов украинский запечатлела свое имя под разными личинами: ЧК, НКВД , КГБ, ФСБ. Если бы не Дмитрий Романович Шупта, который сам пострадал из-за московские преследования за свою украинскую националистическую позицию, и его поэма “Колимські дівчатка”, то и сейчас этот один из многих фактов красного террора такие не увидел бы свет.
На 1949 в советских концентрационных лагерях прибывали миллионы украинцев, белорусов, прибалтийцев, яки не хотели покорится коммунистическому режиму, а также члены их семей, как главное их связующее звено с внешним миром и опора в ссылке. Узники без скидки на пол использовались как бесплатная рабская сила в адских условиях северной Колымы – двенадцатичасовой рабочий день, пятидесятиградусные морозы, жалкий паек баланды. Смертность была сверхвысокой, но для красных советов недостаточно.
Есть на углу возле приюта души старого Мариуполя, которая притаилась где-то на уютной ветви в кроне вековых деревьев Городского сада, старое заброшенное здание скрытое от случайного взгляда праздного горожанина высоким каменным забором и широкими лапами старых елей – только башня с высокой кровлей под охраной печального женского лица какбы парит над ними, очаровывая и пленяя душу.
Это старинный дом бывшего городского архитектора Виктора Нильсена, которое он построил для своей семьи где-то на рубеже первых двух десятилетий ХХ века. Изящный и ненавязчивый он больше напоминает маленький средневековый замок, чем обычного обывателя мариупольского городского центра, позволяя неудежному человеческому воображению разыграться во всю силу, тем более при отсутствии официальной истории.