Воплощение верноподданических амбиций правящей харьковской элиты перед теми, кто фактически попрал украинскую историю и украинские свободы, чтобы перекрыть свое безродное происхождение с топких московских болот и монгольских степей.
Память о том, кто по рождению лишь относительно мог считаться россиянином, но коронован лавровым венком российского гения от литературы, чтобы через века смотреть с высока на душевную убогость народа его почитающего.
Яркий символ толерантности и веротерпимости в самом центре современного города, который исконно стоял на православной земле, как наглядное отличие от тех, кто веками пытался присвоить историю украинцев подменой понятий и откровенной ложью.
Величественная готика в обрамлении современности как один из самобытных харьковских шедевров, за плечами которого поколения тех, кто пришел на слобожанскую землю как созидатель, а не разрушитель.
Одна из многих харьковских историй, в которую вплетены на миг или десятилетия судьбы известных и забытых, но всегда ярких и неординарных как ее фасады человеческих душ.
Храм коммерции, в котором изящество и одухотворенность под игривым взглядом прелестниц манящих неисполнимыми обещаниями в каждом изгибе женской красоты и полуулыбке маскаронов.
Памятник непокоренному победителю, который диктовал украинские условия всемогущим королям и султанам, возглавив самую грозную силу средневековой Европы.
Яркая жизнь настоящего воина, который жил сражаясь и погиб на своей войне за свободу и независимость родной земли, не смотря на могущество и размер армии своих врагов.
Артерии жизни, от которых столетие зависел пульс жизни восточно-украинской земли, замирая и учащаясь вместе с биением сердца народа.
Величие и мощь архитектуры как отражение могущества организации, которую она представляет — строгость линий, вычурность деталей и взвешенность каждого элемента.
Храм всемогущего бога коммерции отданный на потеху детворе, в котором уверенная поступь солидных мужей сменила быстрая дробь детского бега с прискоком, а деловое шуршание многотысячных сделок — заливистый детский смех.
Творение харьковского корифея от архитектуры, рукой художника вписанное в реалии XIX столетия без намека на антагонизм прошлого и будущего как наглядный пример преемственности бытия.
Дворцовые изыски на центральной улице современного мегаполиса, мир и покой которого вот уже столетие зорко стерегут два льва, чтобы жизнь украинской Слобожанщины продолжалась, не смотря на все козни временщиков от народа.
Здесь в причудливых завитках нестареющей классики в буквальном смысле рождается новая история Харькова в любви и согласии белого кружева и черного атласа под тожественные звуки марша Мендельсона и крик новорожденных.
Архитектура во служении у меркантильного бога коммерции, который вот уже более столетия заманивает в свои сети людские души вычурной изысканностью фасадов, обещая сладостную негу каждым завитком, пока весь мир держат на своих плечах его титаны.
История полувековых исканий баланса между архитектурой и бизнесом, породившая на свет уникальный комплекс с барокковой оболочкой и ренессансным сердцем.
Связующая нить между прошлым и будущим технического Харькова как жизнеутверждающая движущая сила бытия, которая движет и корифеям от промышленности, и юным поколением изобретателей.
Две судьбы волей случая сплетенные воедино, чтобы породить одно из чудес городской архитектуры в стиле неоренессанса под зорким взглядом кариатид и вензелями давно исчезнувшего союза.
Изящество барокко в самом сердце современного мегаполиса, как голос из прекрасного прошлого, где чарующие муар и шелк, цилиндры и сюртуки, манеры и воспитание формировали характер будущей второй столицы Украины.
Одна из нот архитектурной застройки в жизнеутверждающей сонате харьковского бытия, за утонченным фасадом которой спрятаны десятки маленьких человеческих историй как бесчисленные крупинки яркой картины истории одного города.